125 лет советскому драматургу и писателю Леониду Леонову

31 мая исполняется 125 лет со дня рождения (1899-1994) Леонида Максимовича Леонова, советского писателя и драматурга. К этой дате публикуем очерк о постановках пьес Леонова в театре. 

Прозаик, снискавший мировую известность своими романами, повестями, рассказами, Леонов сыграл большую роль в становлении и развитии советской драматургии и театра. Его пьесы и автоинсценировки романов обогатили сиену философскими, остроконфликтными произведениями.

В 1927 году для Театра им. Вахтангова писатель инсценировал свой роман «Барсуки», а год спустя на сцене МХАТ а появилась его пьеса «Унтиловск», поставленная под художественным руководством Станиславского. В 30-х годах Леонов выступает преимущественно как драматург: «Половчанские сады», «Волк», «Метель», автоинсценировка романа «Скутаревский». Трагедия «Нашествие» (1942), яркое, волнующее воплощение героики Отечественной войны, входила в репертуар многих театров страны.

Ведущая тема драматургии Леонова, тема борьбы с «мещанским ядом», звучит в комедии «Обыкновенный человек» (1945) и в драме «Золотая карета» (1946), поставленной на сцене МХАТ а в 1957 году. В 60-х годах во многих театрах шла инсценировка романа Леонова «Русский лес».

Пьесы Леонова ставились в Англии, Франции, Польше, Норвегии, Мексике, Японии и др.

Л. М. Леонов — Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской премии (1957).

… Пытаясь определить важнейшее в леоновской драматургии, мы не назовем ее ни драматургией характеров, ни драмой интриги, хотя то и другое очень существенно для писателя. Мы не назовем его пьесы символическими, так как символ сам по себе ничего не значит у Леонова. Если уж стремиться дать определение леоновскому своеобразию, наиболее точно было бы назвать его пьесы «пьесами философии жизни» (по аналогии с «пьесами жизни» Островского в определении Добролюбова).

Развитие характеров, символика, даже ремарки — все в леоновских пьесах устремлено к тому, чтобы выразить главное, раскрыть авторскую философию. Всеми средствами Леонов ведет нас в глубь текста, концентрируя внимание на самом существенном для него — на человеке и его отношении к миру. Поэтому так ясно ощутимо присутствие в его пьесах лирического героя, поэтому так силен здесь авторский голос. . .

Ремарки в пьесах Леонова, как и язык его, язык сценической условности и жизненной правды, отражают стремление драматурга увести театр от внешних решений в глубины философского подтекста, движущего и конфликт и интригу пьесы. Все в леоновской драматургии подчинено этой философии жизни, все компоненты мастерства служат ее раскрытию. Внешний покров пьес Леонова с их мнимой статичностью, с излюбленными приемами и ситуациями — лишь ступеньки к авторскому замыслу, к его реалистической символике, за которой скрывается самое существенное — советский человек и его отношение к миру. Именно это делает «Нашествие» и «Половчанские сады», «Обыкновенного человека» и «Золотую карету» произведениями глубоко своеобразными, рожденными для сцены. Сочетание глубокой психологии и сочного быта, социальной, подчас грубоватой сатиры и нежнейшей поэзии, острой, рапирной реплики и песенной повествовательности требует новых законов сценической выразительности.

Из кн.: З. Богуславская. Леонид Леонов. М., 1960.

О постановке пьесы Леонида Леонова «Унтиловск» в Московском Художественном театре

Воплотить Леонова на сцене, в театре режиссерам и актерам было нелегко. Его замечания на репетициях, глубокие и дерзкие, нужно было переводить на сценический язык. Станиславский любил Леонова, удивлялся его дару, его молодости. У Станиславского было обостренное чувство к начинающим талантам.

Когда Леонов давал совет, Станиславский неизменно провозглашал: «Внимание. Прислушайтесь». Конечно, у Леонова было особое восприятие театра. Он ощущал его мощно и глубоко — и одновременно художнически наивно. Он верил в его искусство как искусство преображающее. Порою он хотел почти своеобразного гиперболического натурализма — в отдельных деталях, как средство раскрытия образа. Он обращал на них сугубое внимание режиссеров и актеров, обладая несомненным чувством актера. Порою, раскрывая свой замысел, он показывал актеру, как нужно играть. В этот показ нужно было вникнуть — он казался первоначально резким и грубоватым, но за этим всегда скрывалось крупное ощущение образа. У него было всегда свое видение образа. К театральному воплощению видения этого художника Станиславский вел сложными, но твердыми путями, и в большинстве случаев исполнители — так Леонов отзывался о спектакле — его удовлетворяли.

Из ст.: П. Марков. История моего театрального современника. — «Театр», 1971, № 5.

Лит.: Л. Леонов. Театр. Драматические произведения, статьи, речи, т. 1—2. М., 1960;

Л. Леонов. Пьесы М., 1973;

К. Рудницкий. Портреты драматургов. М., 1961;

Л. Финк. Драматургия Леонида Леонова. М , 1962.

Театральный календарь на 1974 год. М., 1973. 

 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---