415 лет со дня рождения голландской художницы Юдит Лейстер

28 июля исполняется 415 лет со дня рождения нидерландской художницы Золотого века голландской живописи Юдит Лейстер (1609-1660). К этой дате публикуем очерк о творчестве художницы. 

Франс Хальс был крупнейшим реформатором портретного искусства в Голландии. Он не только развил и довел до совершенства жанр группового портрета, но и расширил, обогатил образную и сюжетную структуру портрета вообще. Его модели, представляющие собой разные слои голландского общества, естественны и свободны. Они необыкновенно жизненны, и в то же время в них много обобщенности, типичности. Может быть, поэтому Хальсу более всего удается особый вид портрета-жанра, в котором художник как бы дает типологический срез общества. Достаточно вспомнить наиболее известные произведения художника («Мулат», «Цыганка», «Малле Баббе»), чтобы понять, с каким мастерством Хальс выявляет в облике или характере конкретного человека специфические черты целого социального слоя. И если впоследствии мировоззрение художника изменилось и он стал решать иные художественные задачи, то рожденный им портрет-жанр нашел в голландском искусстве много последователей.

В основном это были те, кто группировался вокруг Хальса, его ученики или подражатели. Именно они заложили основы бытового жанра в Голландии, творчески развив те проблемы, над которыми работал молодой Хальс. Они воплотили в реальность народно-демократические тенденции его раннего творчества.

Среди большой плеяды этих живописцев была и Юдит Лейстер, одна из немногих женщин-художниц в Голландии XVII столетия.

С 1629 года Лейстер стала посещать мастерскую Хальса в Харлеме, а в 1633 году художница выходит замуж за Я. М. Моленара, жанрового живописца, тоже ученика Хальса. Все это способствовало тому, что Юдит Лейстер стала ярой последовательницей Хальса. Однако в ее творческой биографии есть факты, которые наложили определенный отпечаток на формирование ее вкусов.

Еще до того как попасть в мастерскую Хальса, Лейстер прошла первое профессиональное обучение в мастерской утрехтского караваджиста (его имя неизвестно, но, вероятнее всего, это был Хенрик Тербрюгген). Собственно, утрехтские караваджисты представляли собой целую группу живописцев, которые, изучив в Италии классическое искусство, стали приверженцами итальянского караваджизма. Они выступали против возвышенных и далеких от жизни принципов академизма и ратовали за обращение к обыденной действительности, к прозаическому быту простых людей. Одной из характерных черт утрехтского караваджизма, да и караваджизма вообще, был пристальный интерес к проблеме света и его передачи в картине. Любовь к светотеневым эффектам придавала полотнам караваджистов особую жизненность, полную трепетности атмосферу реального окружения. Караваджисты сознательно нарушали созданную академизмом границу между зрителем и искусством. Очень часто их модели обращаются непосредственно к тому, кто созерцает картину, улыбаются ему, жестикулируют. Образуется непосредственный контакт со зрителем.

Всему этому Юдит Лейстер научилась у караваджистов. Особенно характерной для ее художнического темперамента оказалась любовь к эффектам света и тени. Но сюжеты караваджистов, порой грубые и фривольные, в ее творчестве приобрели особую женственность и мягкость, а контрасты света и тени — сглаженность и утонченность.

Ранние работы Лейстер, выполненные в Утрехте, полностью отвечают живописным принципам караваджистов. Известны ее полуфигурные изображения Гераклита и Демокрита (собрание Дюгтерен в Арнеме), написанные совершенно в духе X. Тербрюггена. Но на этом, собственно, увлечение каравад-жизмом заканчивается, хотя в этой или иной форме художница всю жизнь отдавала ему дань. С переездом в Харлем меняется не только живописная манера Лейстер, но и вся ее судьба как художника.

На рубеже 20-х — 30-х годов она пишет несколько произведений, которые свидетельствуют о глубоком проникновении в живописную манеру Франса Хальса, об увлечении ею. Лейстер создает те же портреты-жанры, что и ее великий учитель. Таковы, например, ее «Веселые пьяницы» из коллекций берлинской картинной галереи, где изображены типичные среднего класса харлемские буржуа в момент веселого времяпрепровождения. Картины эти, в которых нет ни малейшего элемента дидактики, а лишь искренняя констатация факта, призваны были висеть, конечно, в зале для гостей или столовой, как бы приглашая зрителей последовать примеру их героев.

Юдит Лейстер настолько замечательно усвоила живописные особенности хальсовского письма с его широким смелым мазком, что и по сей день некоторые произведения художницы считаются принадлежащими кисти великого мастера. И все же в целом Лейстер — явление совершенно иного масштаба, чем Хальс. Она—лишь талантливый подражатель, умело развивающий чужие идеи. Голландское искусство того времени было богато такими мастерами. Именно их называли «малыми голландцами».

В некоторых своих произведениях Лейстер демонстрирует известную независимость от хальсовского влияния. Ее «Лют-нистка» — пример того, как художница создает свой собственный образ. И лишь резкая светотеневая моделировка свидетельствует о караваджистских тенденциях в ее творчестве.

Вскоре после замужества Лейстер переселяется в Амстердам. Здесь наступает еще один перелом в ее творчестве. Художница оставляет хальсовскую манеру. Немногочисленные произведения этого времени говорят о влиянии Вермеера, хотя она по-прежнему обращается к типу портрета-жанра. Светотеневые эффекты в ее живописной палитре сглаживаются, постепенно исчезают, превращаясь в утонченную игру различных световых и цветовых оттенков. Однако период увлечения вермееровской световой стихией непродолжителен. Мы почти не знаем поздних произведений Юдит Лейстер. Возможно, что в последние годы жизни она вообще оставила по тем или иным причинам живопись. Поэтому для истории искусства она осталась прежде всего верным последователем Франса Хальса.

А. ТАРГУЛОВ

Художественный календарь. Сто памятных дат. М., 1984. 

Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---