215 лет со дня издания первой книги басен Ивана Крылова

В 1809 году вышла первая книга басен Ивана Андреевича Крылова

«Тираж книги был невелик — всего 1200 экземпляров. Но Крылов еще не знал силы своих басен. Не знал, что книжка эта разойдется мгновенно и принесет ему сразу славу лучшего русского баснописца… Сейчас это одна из редчайших русских книг»,—так писал о «Баснях Ивана Крылова» 1809 г. замечательный знаток книги Н. П. Смирнов-Сокольский. В этих словах отразилось распространенное и все же, думается, несколько преувеличенное представление, будто репутация Крылова-баснописца определилась раз и навсегда. Между тем она, как и всякая репутация, знала, несмотря на быстрый и всеобщий успех крыловских басен, период становления.

«Басни Ивана Крылова» подводили итог трем годам деятельности автора на новом поприще. После первых опытов в этом жанре, напечатанных в 1788 г. в журнале «Утренние часы», он возвращается к басне только в 1805 г.; в 1806 по рекомендации и с напутствием И. И. Дмитриева, тогдашнего классика русской басни, печатает три перевода из Лафонтена в журнале «Московский зритель». 13 новых басен появляются в 1808 г. 27 октября 1808 г. книга, куда, кроме этих 16, вошли еще 7 басен, уходит в цензуру. Около месяца заняли безуспешные попытки Крылова отстоять вступление к басне «Парнас»; 21 ноября цензурное разрешение было получено, и 24 февраля 1809 г. книга вышла из печати.

Титульный лист первого издания

Все это время Крылов регулярно и с неизменным успехом читал басни в петербургских гостиных, дополняя впечатления своих читателей подчеркнуто эксцентрическим поведением. Уже тогда Крылов надел на себя маску добродушного и лукавого чудака, ленивца и обжоры, с которой не расставался потом всю жизнь. Он искусно разыгрывал рассказчика басен, и сам этот образ во многом способствовал его всенародной славе.

Это интересно:   190 лет знаменитой сказке Петра Ершова "Конёк-Горбунок"

Признание действительно пришло к Крылову быстро. Но на первых порах оно не было всеобщим и безоговорочным. Так, 13 марта 1809 г.— уже после выхода книги — Крылов был сокрушительно провален на выборах в Российскую академию. Было подано 2 избирательных голоса и 13 неизбирательных.

Илл. к басне «Ворона и курица».
Рис. А. П. Сапожникова. 1834 г.

Вероятно, ответом на этот литературный скандал было сатирическое стихотворение Батюшкова «Видение на берегах Леты»: современные поэты, не выдержав суда над их творениями, тонут в водах реки забвения, и только Крылов «пошел обедать прямо в рай». Но и для Батюшкова в ту пору Крылов еще не только баснописец. Он приносит с собой на суд «комедии, стихотворенья да басни».

По-видимому, против Крылова на выборах в Российскую академию голосовал и Державин. Как полагают, к началу 1810-х гг. относится его стихотворение, где есть такая оценка современных ему баснописцев:

Эзоп Хемницера зря, Дмитрева,
Крылова, Последнему сказал: ты тонок
и умен;
Второму: ты хорош для модных, нежных жен;
С усмешкой первому сжал руку и ни слова.

Для Державина первым баснописцем оставался Хемницер. А для более молодого поколения им был Дмитриев.

В номере 9-м «Вестника Европы» за 1809 г. появилась статья Жуковского «О басне и баснях Крылова»— первый отклик на сборник 1809 г. Жуковский исключительно высоко оценивает книгу, радуясь легкости и гибкости слога, «милому простодушию» рассказа. И все же первенство Дмитриева неоспоримо. Сравнив крыловский и Дмитриевский переводы одного отрывка Лафонтена, Жуковский добавляет: «Последние стихи (Дмитриева.— автор) лучше первых, но должно ли их и сравнивать».

Илл. к басне «Осел и соловей». Рис. академика И. А. Иванова. Издание 1815 г.

Много позже было высказано предположение, что басня Крылова «Осел и соловей» была ответом на это выступление Жуковского. Вздорность этого мнения очевидна, но само его появление показывает, что в свете грядущей славы Крылова похвалы Жуковского уже кажутся недостаточными.

Впрочем, статья не только оценивает дебют Крылова в новом жанре. Жуковский развивает здесь самостоятельную теорию басни и, что особенно важно, теорию поэтического перевода. Объясняя, почему Крылов, заимствовавший большинство сюжетов из Лафонтена, может быть назван оригинальным поэтом, Жуковский выдвинул свой знаменитый тезис: «Переводчик в прозе есть раб, переводчик в стихах — соперник». «Прекрасное,— писал Жуковский,— редко переходит из одного языка в другой, не утратив нисколько своего совершенства: что же обязан делать переводчик? Находить у себя в воображении такие красоты, которые бы могли служить заменою, следовательно производить собственное: не значит ли это быть творцом». Таким образом, Жуковский именно на примере Крылова не только обосновывал собственные принципы переводческой деятельности, но и закладывал основы всей русской школы поэтического перевода.

Это интересно:   90 лет публикации рассказа Андрея Платонова "Такыр"
Сокращенная запись басни «Стрекоза и муравей». Автограф И. А. Крылова

При последующих публикациях этой статьи Жуковский исключил из нее все конкретные замечания. Некоторые пожелания своего первого рецензента Крылов учел. 9 декабря 1811 г. вышло второе издание «Басен», в котором текст был во многом уточнен. А чуть раньше, 15 ноября того же года, появились «Новые басни Ивана Крылова». Популярность баснописца нарастала. 16 декабря при повторной баллотировке в Российскую академию раскаявшиеся академики избрали его 15 голосами против одного. И все же скептические суждения еще раздавались. Тот же «Вестник Европы» откликнулся на новые книги Крылова мелочно-придирочной рецензией Каченовского, нападавшего на грубость слога во многих баснях. Особенно возмутила его басня «Свинья».

В следующем издании (1815) Крылов, по-видимому, ответил Каченовскому басней «Прохожий и собаки». Она кончалась такими строками:

Завистники на что ни взглянут, Подымут вечно лай;
А ты себе своей дорогою ступай: Полают да отстанут.

Эта уверенно-презрительная отповедь отражала уже определившееся место Крылова в собственном сознании и сознании публики. После Отечественной войны, когда именно крыловские басни стали поэтическим выражением победоносной кутузовской стратегии, слава и авторитет Крылова как писателя народного были уже непререкаемыми.

А.З.

Памятные книжные даты. М., 1984. 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ