125 лет со дня рождения советского актера Максима Штрауха

24 февраля — 125 лет со дня рождения (1900) Максима Максимовича Штрауха, советского актера (умер в 1974 году).

М. М. Штраух начал свою артистическую деятельность в 1-м Рабочем театре Пролеткульта. Здесь, участвуя в экспериментальных постановках С М. Эйзенштейна и В. С. С мышляева, он проявил себя мастером острой сценической формы. В 1929—1931 годах, работая в Театре имени Вс. Мейерхольда, М.М. Штраух сыграл свои лучшие сатирические роли — Победоносикова и Присыпкина в комедиях В. Маяковского «Баня» и «Клоп». С 1932 года (с перерывами) М. М Штраух — актер и режиссер московского Театра Революции (ныне Театр им. Маяковского). Здесь он сыграл Руководящее лицо («Мой друг» Погодина), Рубинчика («Улица радости» Зархи), Шигорина («Концерт» Фай-ко), Ивана Горлова («Фронт» Корнейчука), Свеколкина («Обыкновенный человек» Леонова). Начальника («Аристократы» Погодина) и др.

Выдающееся достижение народного артиста СССР М. М. Штрауха — создание образа В. И. Ленина в спектаклях «Правда» ( 1937, Театр Революции), «Незабываемый 1919-й» (1950, Малый театр), «Между ливнями» (1964, Театр им. Маяковского), в фильмах «Человек с ружьем», «Выборгская сторона», «Яков Свердлов», «Рассказы о Ленине», «Ленин в Польше».

М. М. Штраух снимался также в фильмах «Привидение, которое не возвращается», «Заговор обреченных», «Убийство на улице Данте» и другие.

…Сфера деятельности Штрауха чрезвычайно разнообразна: актер, режиссер, автор интересных статей, посвященных театру и кино. Известна редкая эрудиция Штрауха, его аналитический дар, способность к рациональному осмыслению образа, тщательное документирование каждой работы. Но можно себе представить, каким хаосом могло бы обернуться это обилие сведений, документов, наблюдений, связанных со столь разными персонажами, как те, которых играл Штраух на протяжении своей работы в театре и кино, не будь все это связано яркой и сильной индивидуальностью художника, которая, как центр притяжения, втягивает в свою систему самые разнокачественные элементы, заставляя их располагаться и двигаться согласно собственным законам. Центростремительная сила штрауховской личности так велика, что и случайные наблюдения всегда рождают у него цепь ассоциаций: глядя на хоккеиста, упавшего на лед и в исступлении колотящего по льду клюшкой, Штраух вспоминает рискованные мизансцены ранних постановок Эйзенштейна, оправданные высоким накалом эмоций, а современные космические скафандры напоминают ему необычный, казавшийся неправдоподобным костюм, в который одел Мейерхольд Фосфорическую женщину. Име-на Эйзенштейна, Мейерхольда, Маяковского наиболее близки и дороги Штрауху, начинавшему в 20-х годах, когда формировалось новое, революционное искусство, и пронесшему через всю жизнь верность гражданским и эстетическим принципам той эпохи.

Точность пластики, выразительная организация движения, лаконичная несуетливость мимики, присущие дарованию Штрауха, формировались в самых ранних эксцентрических работах. Также и обостренное внимание к внешней характерности лица персонажа объясняется не только природной зоркостью актера, но и работой в группе Эйзенштейна, где Штраух был незаменимым ассистентом «по типажу». Штраух очень любит выражение «ставить глаз», принадлежащее Серову.

У самого Штрауха глаз не то что идеально поставленный, а абсолютный глаз, так же, как бывает абсолютный слух у музыкантов. Отсюда умение выразить характер через точность внешнего облика, лаконичность выразительной мимики. Даже глядя на фотографии спектакля «Баня», запечатлевшие статику поз и мизансцен, ощущаешь точную направленность сатирического гротеска Штрауха в работах. Также и обостренное внимание к внешней характерности лица персонажа объясняется не только природной зоркостью актера, но и работой в группе Эйзенштейна, где Штраух был незаменимым ассистентом «по типажу». Штраух очень любит выражение «ставить глаз», принадлежащее Серову.

У самого Штрауха глаз не то что идеально поставленный, а абсолютный глаз, так же, как бывает абсолютный слух у музыкантов. Отсюда умение выразить характер через точность внешнего облика, лаконичность выразительной мимики. Даже глядя на фотографии спектакля «Баня», запечатлевшие статику поз и мизансцен, ощущаешь точную направленность сатирического гротеска Штрауха в роли Победоносикова. Условность жестикуляции, утрированный, почти клоунский грим передавали публицистическую заостренность сценической трактовки образа, горячо одобренной самим Маяковским. Стремление к социальной значимости, масштабности, характерное для Штрауха, было на этот раз поддержано великолепным драматургическим материалом; интересно, что, не находя подобной роли в кино, актер пытается сам создать для себя постоянный сатирический образ-маску, по типу близкий к Победоносикову. К сожалению, эта интереснейшая попытка осталась на бумаге, но и сценарий Штрауха дает представление о четкости гражданской позиции актера, изобретательно и органично воплощенной в эксцентрической форме.

Пытаясь определить, чем характерна эксцентрическая манёра игры, Эйзенштейн говорил: «Прежде всего отжимом из существующего всего того, что из него можно извлечь». «Иногда я раздумываю,— пишет Штраух Юткевичу во время работы над фильмом «Ленин в Польше»,— чем же полезна эксцентрика? Помимо всего прочего она учит (и приучает) «выжимать» из материала максимально возможное».

Не случайно, что Штраух вспоминает опыт своей юности, работая над ответственнейшей из ролей, требующей мобилизации всех актерских возможностей, всего мастерства,— над ролью В. И. Ленина, многократно и с успехом сыгранной актером в театре и в кино. Начало работы над образом можно датировать 1927 годом, когда Штраух нашел Никандрова, ставшего первым непрофессиональным исполнителем роли Ленина в фильме Эйзенштейна «Октябрь». Последняя роль Штрауха в кино — образ Ленина в фильме «Ленин в Польше», завершающий многолетний труд Штрауха и Юткевича, постановщика «Человека с ружьем», «Якова Свердлова», «Рассказов о Ленине».

Огромный и заслуженный успех Штрауха в роли Ленина объясняется многими причинами: и незаурядным талантом, и продолжительной кропотливой работой над образом, и совершенным знанием материала, и особенностями его актерской индивидуальности. Сам Штраух сделал в дневнике запись об одной из удачных театральных работ, определив очень точно сущность своей актерской манеры: «Меня во время исполнения мысль прямо-таки несла. Я был полон горячей эмоциональной мыслью». Наполненность страстной темпераментной мыслью необходима для воссоздания на экране Ленина — философа и страстного, горячего полемиста. На основе целеустремленности горячей . ленинской мысли строит актер характер, приобретая в рамках четкой пластической выразительности, выверенной точности интонации удивительную свободу, не ослабляющую, а выявляющую точность сложной конструкции образа. ..

Из ст.: Н. Целиковская. К 70-летию М. М. Штрауха. — В кн.: Экран. 1970—1971. М., 1971.

 

Лит.: М. Туровская, Б Медведев. Максим Максимович Штраух. М., 1952;

Г. Шахов. Штраух. М., 1964;

М. О. Кнебель. О том, что мне кажется особенно важным. М., 1971.

Театральный календарь на 1975 год. М., 1974. 

Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях. Указанный материал носит справочно-информационный характер.

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---