165 лет со дня первой постановки пьесы «Гроза» Александра Островского

28 ноября ноября 2024 года исполняется 165 лет со дня первой постановки (1859) пьесы Александра Николаевича Островского «Гроза».

 

Премьера самой знаменитой пьесы А. Н. Островского, жемчужины русского театрального репертуара, состоялась в Малом театре. Участие автора в репетициях, игра таких корифеев, как Н. В. Рыкалова (Кабаниха ), Л. П. Никулина-Косицкая (Катерина), П. М. Садовский (Дикой), С. В. Васильев (Тихон), обеспечили спектаклю успех. Этот успех выплеснулся из стен театра, шумные споры, кипевшие вокруг пьесы, которую некоторые называли «мужицкой» и «безнравственной», сделали «Грозу» явлением общественной жизни.

Через неделю состоялась премьера в Александрийском театре. Сценическая судьба «Грозы» огромна. Лучшие русские актеры играли в ней, открывая все новые и новые достоинства в ее характерах, коллизиях, языке. Русский театр знал в роли Катерины Г. Н. Федотову, М. Н. Ермолову, П. А. Стрепетову, Е.Н. Рощину-Инсарову, В. Н. Пашенную, А.Г.Коонен.

Модест Иванович Писарев о «Грозе»

…Новое произведение г. Островского исполнено жизни, свежести красок и величайшей правды. Только изучивши непосредственно ту среду, из которой взято его содержание, можно было написать его. По содержанию своему драма относится к купеческому быту глухого городка, но и в этом быту, задавленном бессмысленною обрядностью, мелкой спесью, пробивается порой искра человеческого чувства. . . В каком бы быту ни происходила эта борьба, чем бы она ни окончилась, но если уже она существует, то существует и возможность драмы. Остальное — в таланте самого писателя. Сущность драмы г. Островского, очевидно, состоит в борьбе свободы нравственного чувства с самовластием семейного быта…

Из ст.: Писарев М. Гроза. Драма А. Н. Островского.— Оберточный листок, 1860, № 20.

Николай Ефимович Эфрос о премьере «Грозы»

…Сам Островский распределил роли, причем Катерину, конечно, отдал Л. П. Никулиной-Косицкой, которую высоко ценил как актрису и как свою художественную сторонницу и которой, может быть, увлекался как женщиной. Варвара была отдана Варваре Бороздиной, Кабаниха — Рыкаловой, Феклуша — Акимовой, Дикой — Прову Садовскому, Тихон — Сергею Васильеву, Борис — Чернышеву, Кулигин — Дмитревскому, Кудряш — В. Ленскому, сыну известного водевилиста Д. Т. Ленского.

Пьеса пошла в цензуру и сравнительно благополучно миновала сии Фермопилы, где не раз гибли и творения Островского, и многих других. Только за неделю до спектакля актеры получили роди. Такой порядок постановки в несколько дней, совершенно невероятный теперь, на наш масштаб, тогда был более чем обычным. Неделя на пьесу, хотя бы то была и «Гроза», признавалась сроком совершенно достаточным. Да и как могло быть иначе, когда, при бенефисной системе, что ни неделя — новая постановка в Малом театре. «Гроза» имела пять репетиций. Впрочем, много позднее Ермолова играла Катерину с трех репетиций, а одна из участниц первой московской «Грозы», Рыкалова — Кабаниха, сыграла роль. . . с одной Рыкалова заболела и на репетициях быть не могла. Уже в самый канун спектакля Островский написал ей записку, в которой просил Рыкалову приехать хоть на одну репетицию, в субботу вечером, и что роль Кабанихи, объяснял он свою просьбу,— одна из самых важных в пьесе. Рыкалова приехала с готовой уже ролью, ей только показали «места», то есть мизансцены, весьма несложные. Островский присутствовал на этой репетиции и, по своей привычке, о которой как-то, в одной из давних уже бесед, рассказывала мне Г. Н. Федотова, ходил за задним занавесом, оттуда следил за исполнением. Он всегда хотел, чтобы актеры давали ему впечатление одним голосом, без помощи мимики и жестов. Даже разнообразие интонаций Островский не очень-то долюбливал. «Поровнее бы»,— часто слышали репетирующие его пьесу актеры его просьбу или совет.

На этой репетиции все внимание Островского было сосредоточено на Кабанихе, так как ее он видел на сцене впервые. Когда Кабаниха сказала: «Что с дураком говорить,— только грех один», Островский зааплодировал. Зааплодировали и актеры, участвовавшие в репетиции. А в антракте Дмитревский прибежал к Рыкаловой в уборную и шепнул, озираясь, не слышит ли кто его, что Островскому очень нравится, только не велел ей пока говорить, «чтобы не испортить».

…Постигла ли Никулина-Косицкая и воссоздала ли во всей правде, сложности и силе образ Катерины, лучше которого не знает наша драматургия и к которому до сих пор не перестают влечься лучшие русские актрисы? По воспоминаниям, которыми когда-то делились со мною Рыкалова и видевшая Косицкую Федотова, это была совершенная Катерина, с громадною искренностью и простотою чувства. Косицкая знала так важную на сцене тайну слез и их заразительность. С нею плакала — говорят эти воспоминания — вся зрительная зала. Особенно в последнем акте, когда говорит Катерина о могилушке. И Кабаниха—Рыкалова, стоя у кулисы в ожидании своего «выхода», наполнялась такой жалостью к Катерине, что всегда стоило ей больших усилий ввести себя снова в роль. К слову сказать, сама Косицкая любила говорить про себя: «Плакать-то мы умели».

Если вспомнить моральный облик Косицкой, вспомнить факты ее биографии, начинавшейся так далеко от театра, вспомнить, что изведала она на горьком опыте все заключенное в словах «доля ты русская, долюшка женская», что еще в детстве впитала в себя поэзию Волги и ее ночей и бесхитростно, но сильно отразила все это в своих (к несчастью, в большей своей части бесследно погибших) записках,— нужно признать, что был в ее распоряжении материал для создания образа Катерины, и поверить, что в воспоминаниях названных актрис отражена правда.

Из ст.: Эфрос Н. Первые Островский. 1823—1923. М., 1923.

 

Лит.: Зограф Н. Г. Малый театр второй половины XIX в. М., 1960;

Куликова К. Никулина-Косицкая. Л.; М., 1970;

Лакшин В. А. Н. Островский. М., 1982.

Театральный календарь на 1984 год. Л., 1983. 

Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях. Указанный материал носит справочно-информационный характер.

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---