С Всеволодом Петровичем Смирновым я познакомилась летом 1956 г. Тогда, приехав в Псковский областной краеведческий музей по распределению, я сразу начала работать в археологической экспедиции Государственного Эрмитажа на раскопках, проходивших у здания старой почты на Советской улице. Начальник экспедиции Григорий Павлович Гроздилов и его коллеги были дружны с архитекторами-реставраторами, которые нередко навещали археологов на раскопках и в «Шатре», где базировалась экспедиция (1). В свою очередь, и археологи бывали на объектах реставрации и в реставрационной мастерской, располагавшейся в памятнике XVII в. — «Доме ксёндза».
Когда осенью 1956 г. экспедиция вернулась в Ленинград, моими ближайшими знакомыми в Пскове были музейщики, и, в первую очередь, Л. А. Творогов, и реставраторы. Я подружилась с женской частью реставрационного коллектива: Верой Лебедевой, позднее — Натальей Рах-маниной, женой Всеволода Петровича, а потом — и Валей Сусаниной. Бывала во всех местах, по которым путешествовала реставрационная мастерская после «Дома ксёндза», участвовала в некоторых работах.
В.П. Смирнов и Н.С. Рахманина в Ленинграде. 1982 г.
Тогда, в 50-х, Всеволод Петрович был ведущим архитектором реставрационной мастерской и, хотя был прост и демократичен в общении, казался мне, как, впрочем, и Борис Степанович Скобельцын, человеком старшего поколения. Они прошли войну, и одно это многое значило. А было Всеволоду Петровичу в 1956 г. всего-то 34 года. Он был уверен в себе, знал, чем хотел заниматься, работал красиво, энергично. Это был период сосредоточения на архитектурной реставрации. В обиходе любил шутку, розыгрыш, и не всегда было понятно, шутит ли он или говорит всерьёз.
Результатом сотрудничества археологов и архитекторов-реставраторов стало решение проблемы сохранения остатков церковной и гражданской архитектуры, открытых при раскопках в Довмонтовом городе. С 1961 г. начались работы по консервации открытых памятников архитектуры. Они, как и работы по благоустройству, продолжались ещё и в начале 80-х гг. и производились полностью силами Псковской реставрационной мастерской под руководством В. П. Смирнова и М. И. Семёнова, в союзе с археологами (2). Довмонтов город стал одной из первых музеефицированных территорий в Пскове (3).
Мне повезло наблюдать начало работ по Покровской башне в 1956-1959 гг. Одним из первых этапов, занявшим много времени, была выемка засыпки башни. Заполнение грунтом было произведено единовременно в 1701 г. при строительстве бастионов во время Северной войны. Поэтому было решено выбирать его не по методике археологических раскопок, но при наблюдении реставратора. Я не раз бывала здесь и помню, что Всеволод Петрович почти не покидал объекта, был рядом с рабочими. Много значительного и интересного было раскрыто на стадии предпроектных работ. Запомнились постепенно раскрывавшиеся мощные деревянные столбы, возвышавшиеся от пола на высоту нескольких ярусов внутри пространства башни. Тогда же исследовались прилегающие к башне участки стен и был открыт спуск под напольную стену из крепости в подземный ход с наружной стороны стены, вдоль неё.
Довмонтов город (г. Псков). Фундаменты вскрыты археологами церквей
Помню, как был обнаружен нижний ярус башни, охватывавший полукольцом внутреннее пространство башни. Спуститься туда можно было только по сточенным ступеням, на спине, а дальше двигаться, держась за стены. Были ли у меня спички или фонарик, не помню, но объём памятника яруса поразил значительными размерами по ширине и высоте.
Многие детали, открывавшиеся при освобождении башни от заполнения, о которых рассказывал В. П. Смирнов или которые я видела сама, стёрлись в памяти. Но вот помню Всеволода Петровича у него дома у макета башни. Он доделывает какие-то части макета, осматривает его, как будто критически проверяет свою работу. Моделирование Смирнов применял и при реставрации церкви Ильи в Выбутах.
К середине 60-х годов была завершена реставрация Покровского комплекса — башни, примыкавших стен, Покровских ворот, церкви Покрова и Рождества Богородицы. Реставрация получила высокую оценку профессионального сообщества и псковичей.
Творческая жизнь Всеволода Петровича продолжалась и была отмечена замечательными произведениями мастера. И всё же при всём многообразии творческого наследия, центральной и самой его яркой частью стал Покровский комплекс — проект, задуманный, осуществлённый и переданный людям.
По завершении реставрации Покровской комплекс стал одним из самых востребованных объектов туристической деятельности без осмотра которого не обходилась ни одна экскурсия по городу Между тем оставались нерешенными многие проблемы музеефикации объектов комплекса, время от времени возникли фантастические и неприемлемые проекты использования Покровской башни К счастью, историческая значимость этой части Окольного города роль Покровского угла в отражении вражеских приступов в ходе осады города в 1581-1582 гг., события духовной жизни (явление Богородицы старцу Дорофею) и архитектурные достоинства самого памятника уберегли Покровскую башню от приспособления под ресторан или развлекательный центр.
Макет Покровской башни (утрачен)
Всеволод Петрович Смирнов продолжал работать в Пскове, но, возможно, не ожидал, ЧТО его детищу грозят испытания. Одно из них неожиданно прояиилось, когда в Покровском комплексе на рубеже 80-90-х 11 начались представления Псковского драматического театра. Стало известно, что Псковский горисполком принял решение о размещении в здесь стационарной театральной площадки. Очевидно, что решение было принято без учёта мнения общественности, не говоря уже о консультациях с реставраторами. Никаких проектных материалов приспособления территории охран* ной зоны не существовало.
Одновременно, в эти же годы, начиная с 1988 г., действовал созданный Советским фондом культуры Общественный совет по развитию Новгорода и Пскова, задачей которого было обсуждение всех градостроительных проектов, касающихся исторического центра Пскова и выполнявшихся на основе Постановления СМ СССР № 816 от 4 июля 1988 г. Один из таких проектов, предпроектные исследования по которому касались квартала 8, где располагался Покровский комплекс, псковская группа Общественного совета решила обсудить безотлагательно, когда-стало известно, что материалы по проекту поступили гензаказчику — в Гендирекцию «Псковреконструкция» (4).
Заседание псковской группы Общественного совета состоялось 16 октября 1990 г. Я обратилась к архивным материалам неслучайно. Помнилось, что тогда, более 20 лет назад, мы пригласили на это заседание Всеволода Петровича, и он откликнулся, пришел. И выступил. Для нас тогда его мнение — автора реставрации, мастера — было важно. И — теперь — не менее важно, как оказалось, когда запись старого протокола напомнила, о чём он говорил…
Но — по порядку. На заседании присутствовали 13 членов Совета и 38 приглашённых (журналисты, сотрудники музея-заповедника и архитектурно-реставрационной мастерской, института «Псковгражданпроет», актёры Псковского драматического театра, члены ВООПиК и другие псковичи).
Докладчик по основному вопросу «Эскизный проект реконструкции кварталов 8-9» доложил преимущественно о предпроектных проработках, ответил на вопросы Первым выступил В, П. Смирнов. Привожу его выступление полностью:
«Друзья мои! Во имя чего мы прикасаемся к этому месту? К святому месту. Пришло 3-е поколение, потребительское. Мы и позабыли, кто мы есть. И если мы будем относиться, как к святому, то тогда ясна и конечная цель — сделать этот угол ухоженным. В 50-е годы небольшой угол благоустроен, но это лишь часть святой территории. В 1963 г., когда закончились работы, мы сделали захоронение останков и поставили крест. На бастионе тоже есть могилы, и есть тому свидетели. Когда строили завод, то по ту сторону улицы Калинина тоже наткнулись на кости.
Что хотите сделать в этом проекте? Здесь предлагается благоустройство и приспособление. Сейчас там «шанхай». Но самое главное, нужно продолжить реставрацию участка от Покровской до Свинузской башни, всех подземных коммуникаций. Давайте проведём раскопки, и тогда встанет вопрос дальнейшей судьбы квартала. На освободившихся местах жилого квартала — двухэтажное (ые?) культурное (ые?) учреждение (я?). Но не загромождать новыми зданиями.
Поставить вопрос — не реконструировать диспансер, а снести его и открыть панораму. Восстановить башню Свинузскую — это вторая стадия.
Разговор идёт о музеефикации (5). В храме должна быть служба.
А слух (и) и башни восстановить. Вот на таких основах делать проект. Мы восстановили крест 1963 г. (6)
Давайте устроим мистерии здесь раз в году ещё (?) с благотворительной целью. Изначально должно быть восстановлено духовное, а не материальное» (7).
Большая часть членов Совета и многие выступавшие сочли неуместной использование комплекса для размещения театральной площадки (Лабутин, Тесленко, Лунина, Семенова, Акименко, Николишина и др.), В. Яковлев (Псковский драматический театр) призывал к терпимости, отстаивал позицию театра (8).
В своём решении псковская группа Общественного совета отметила незавершённость предпроектных исследований, проведённых без анализа историко культурного потенциала территории, что не позволило одобрить представленный материал в целом. Были поддержаны предложения В. П. Смирнова, касающиеся продолжения реставрации крепостных сооружений и неуместности театральных представлений в Покровском комплексе. Решено было обратиться в Гендирекцию «Псковреконструция» и Управление архитектуры с предложением изыскать альтернативные площади для театральных представлений (9). Так и случилось впоследствии.
Позиция и авторитет В. П. Смирнова сыграли определяющую роль в разрешении этого конфликта в пользу памятников. Его выступление 1990 г. и сейчас очень важно для нас, т. к. идёт обсуждение музеефикации и насущных проблем охраны Покровского комплекса — одной из драгоценнейших территорий Пскова.
В 1995 г. Смирнову пришлось испытать новый удар судьбы: гибель шатра Покровской башни в пожаре. Это было горе для многих псковичей. Тогда я не видела Всеволода Петровича, а увидела бы — не решилась сказать бы ни слова. Так всё было безутешно.
Спустя годы, через пятнадцать лет, шатёр башни восстановлен. Наступила радость у Покрова. Проявлена воля, и нашлись в России мастера — наследники Смирнова. А задача — сберечь — остается новым поколениям.
Крест, установленный В.П. Смирновым возле церкви Покрова и Рождества Богородицы. Слева направо: В.П. Смирнов, отец Владимир (Попов), А.М. Лебедев. 1990-е годы
В 1995 г. я встречалась с Всеволодом Петровичем Смирновым дважды. 10 или 11 ноября я возвращалась из госпиталя ветеранов войны после того, как навестила Бориса Степановича Скобельцына. Он был в сознании и очень страдал. Говорил, что устал, своё состояние понимал. Попрощавшись, я двигалась по территории областной больницы, как вдруг из больничного магазинчика вышел Всеволод Петрович. Выяснилось, что он тоже лежит в госпитале. Для него было неожиданностью, что там же находился Скобельцын. Знаю, что Всеволод Петрович после этой встречи навещал его. В день кончины 12 ноября был у его постели. По свидетельству дочери Скобельцына Надежды Борисовны, Всеволод Петрович вместе с ней не оставлял Бориса Степановича до конца и закрыл ему глаза.
Мне говорили, что Всеволод Петрович тоже болел, поэтому я рада была увидеть его здоровым у Скобельцыных на 40-й день после кончины Бориса Степановича. Кроме Елены Ивановны и Нади, были друзья семьи из Петербурга и Пскова. Все собрались в комнате, где обычно работал Борис Степанович, куда и раньше собирались гости. Получилось «в тесноте, да не в обиде». Был хороший дружеский разговор. Вспомнилось о гостеприимстве двух семей — Скобельцыных и Смирновых. Как часто в 50-е годы, да и позднее, двери их дома были открыты для друзей и коллег.
И никто не знал, что через месяц, в январе 1996 г., мы будем прощаться с Всеволодом Петровичем, а потом уже на его сороковой день войдём в другую добрую квартиру этого дома — к Смирновым.
(1) Одноэтажное здание «Шатра» находилось во дворе музея, напротив здания бывшей художественно-промышленной школы. Не сохранилось.
(2) Созидатели: Строительный комплекс Псковщины в 1944-2007 гг Псков 2009 г С. 280-281 и др.
(3) Кондратьева О. А. Подготовка к музеефикации памятников археологии и архитектуры в Пскове // Советская археология. 1975, № 2.
(4) Государственный архив Псковской области (ГАПО), Ф. Р-36. Общественный совет по развитию городов Новгорода и Пскова. On. 1. Д. 10, л. 71-73,75.
(5) Основному докладчику был задан вопрос: «Будет ли музеефикация Покровской башни?» (А. М. Царик). Последовал неопределённый ответ: «Отдельные работы будут проведены». ГАПО, Ф. Р-36. Д. 10, л. 80.
(6) Имеется ввиду крест — над останками перезахороненных против входа в церковь, возобновлённый в 1990 г.
В 2012-м году в память о Всеволоде Смирнове его сыном и друзьями Всеволода Смирнова была издана книга под названием «Всеволод Смирнов. Архитектор. Художник. Кузнец». Книга была выпущена достаточно большим тиражом для нашего времени в 1 200 экземпляров, но тираж быстро разошелся и для многих, в особенности для подрастающего поколения, материалы книги остаются недоступными. В связи с чем, с согласия сына Всеволода Смирнова Дмитрия Смирнова и авторов книги, публикуем материалы книги на страницах нашего сайта для того, чтобы как можно больше людей смогли свободно познакомиться, посмотреть и прочесть все материалы, представленные в книге.
Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях. Указанный материал носит справочно-информационный характер.
NASHTEATR.com – культурно-просветительское издание о культуре, театре, кино, истории. Наше издание рассказывает и о Московском Новом драматическом театре и истории Нового театра. Наше издание рассказывает о разных аспектах деятельности и жизни театров России и мира, истории театра.
С Всеволодом Петровичем Смирновым я познакомилась летом 1956 г. Тогда, приехав в Псковский областной краеведческий музей по распределению, я сразу начала работать в археологической экспедиции Государственного Эрмитажа на раскопках, проходивших у здания старой почты на Советской улице. Начальник экспедиции Григорий Павлович Гроздилов и его коллеги были дружны с архитекторами-реставраторами, которые нередко навещали археологов на раскопках и в «Шатре», где базировалась экспедиция (1). В свою очередь, и археологи бывали на объектах реставрации и в реставрационной мастерской, располагавшейся в памятнике XVII в. — «Доме ксёндза».
