«Государственное издательство» выпустило первый том публикации «Падение царского режима», содержащей стенографические отчеты допросов и показаний в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства высших сановников и представителей правящих классов России. Последний (седьмой) том вышел в 1927 году.
Подготовленная к печати под редакцией известного литературоведа и историка, члена президиума ЧСК проф. П. Е. Щеголева, эта публикация содержит допросы 20 царских министров, включая последних четырех председателей Совета министров, 10 товарищей (заместителей) министров, высших военных и полицейских чинов, лидеров монархических и черносотенных организаций, буржуазно-помещичьей оппозиции, а также наиболее видных представителей камарильи, обладавшей в последние годы царизма решающим влиянием в вопросах государственного управления.
Издание воспроизводит 87 допросов и показаний 59 лиц (стенограмма второго, ранее затерянного допроса В. Н. Коковцова от 11 сентября 1917 г. была обнаружена и опубликована проф. А. Л. Сидоровым в журнале «Вопросы истории», 1964, № 2, 4).
Хронологически рамки допросов и показаний охватывают преимущественно период от первой до второй революций в России. Издание снaбжeнo подробным именным указателем.
Мысли о привлечении к ответственности деятелей старого режима возникла в среде буржуазного Временного правительства сразу же после его образования и, без сомнения, преследовала цель перехватить инициативу революционных масс в этом деле. Чрезвычайная следственная комиссия «для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц» была учреждена 4 марта 1917 г. одним из первых декретов Временного правительства при министре юстиции и генерал-прокуроре А. Ф. Керенском и являлась «его детищем».
Допросы проводились в парадном зале Зимнего дворца, являвшегося официальной резиденцией ЧСК, либо в канцелярии Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, где содержались арестованные.
Из переписки Александра Блока: «Я вижу и слышу теперь то, что почти никто не видит и не слышит, что немногим приходится наблюдать раз в сто лет… У меня очень напряжены мозг и нервы, дело мое страшно интересно, но оно действительно трудное и берет много времени и все силы».
В мае 1917 г. Блок был приглашен в ЧСК в качестве редактора стенограмм допросов и показаний привлекаемых к дознанию лиц. Картина деградации, разложения и развала верховной и государственной власти развертывается в персонифицированном виде в деятельности целой галереи самых высокопоставленных лиц, олицетворявших рухнувший режим, со всеми характерными чертами и взаимоотношениями между ними: крайней косностью взглядов и инертностью государственного мышления, холодной беспринципностью и преступным равнодушием к делу, постоянным интриганством высоких сановников, движимых личными амбициями, карьеризмом и корыстолюбием, наконец, всесильным могуществом «связей».
Материалы допросов и показаний позволяют конкретно представить такие наиболее яркие проявления «кризиса верхов» как «страшную расшатанность идеалов» (А. Блок) и политических нравов, разгул беззакония и усиление реакции в политическом курсе царизма, стремление царя и его жены к политике неограниченной «личной власти», что выразилось, в частности, в притеснениях Думы, «министерской» и «губернаторской» чехарде, в потере Советом министров остатков координирующих функций, в назначении на высшие посты безликих и послушных лиц. Достаточно взглянуть на последних двух представителей Совета министров глазами их ближайших сотрудников: «находящегося в состоянии старческого склероза» крайне ограниченного и пассивного Штюрмера, который «никогда не мог формулировать своих мыслей из головы» (ПЦР, т. I, с. 338—339), либо «вынутого из нафталина» (как и его предшественника) престарелого и больного, «мечтавшего только об отдыхе» кн. Голицына, о котором даже министерский швейцар сказал: «Какой же он председатель, когда в галоши сам влезть не может». А вот возмечтавший спасти династию последний министр внутренних дел Протопопов, своей реакционностью, аморальностью, некомпетентностью и «психической неполноценностью» олицетворявший катящийся в пропасть царский режим.
Не менее впечатляюща обрисованная очевидцами картина царского окружения, где многочисленная «придворная рвань» напыщенно несла свою ничтожную и никчемную службу. Паноптикум проходимцев, людей бездуховных, безыдейных, своекорыстных, лишенных нравственных устоев. Только в такой среде могло родиться и расцвести такое характерное для разлагающегося режима явление, как распутинщина.
Пожалуй, единственной сферой государственной деятельности, где царизм проявлял наивысшую энергию и предприимчивость, была борьба с революционным и освободительным движением народов России…
Из дневника Александра Блока: «В нашей редакционной комиссии революционный дух не присутствовал. Революция там не ночевала».
Главная цель политического предприятия Временного правительства была четко сформулирована председателем ЧСК—известным московским присяжным поверенным Н. К. Муравьевым в следующих словах: «Ликвидация старого режима, ликвидация уголовно-судебная (через суд) и ликвидация политическая (через Учредительное собрание)». Перед комиссией были поставлены две задачи: подготовить для Временного правительства следственные материалы и обвинительное заключение для предания суду царских сановников (по законам царского времени), а также составить доклад-отчет Учредительному собранию в форме политического очерка истории царизма 1905— 1917 гг. Работу комиссии предполагалось завершить к 10 сентября, но затем срок был продлен до 1 ноября 1917 г.
Проделав значительную следственную работу, ЧСК тем не менее фактически ни одной из своих задач не выполнила. Это было обусловлено как составом, политикоюридической позицией комиссии, так и обстановкой в стране. «Деловая часть» президиума ЧСК, определявшего направление деятельности комиссии, состояла преимущественно из высших представителей бюрократического аппарата царизма (например, заместителями председателя комиссии были назначены сенаторы, председатели судебных палат, тайные советники С. В. Завадский и С. В. Иванов), а «общественная часть» была представлена кадетами Родичевым и Гриммом, эсером Зензиновым, меньшевиком Соколовым. Следователями ЧСК были председатели и члены окружных судов, судебных палат, прокуроры царского времени. Комиссия сознательно связала себя сводом царских законов, согласно которым «верховная власть», т. е. царь, как и его семья, суду не подлежала. Временное правительство освободило Николая II и остальных Романовых даже от свидетельских показаний и тайно пыталось переправить их в Англию (как известно, потребовалось вмешательство Петроградского Совета, который «переарестовал» царя и всю его семью). В соответствии с царскими законами такие антинародные преступления, как расстрел мирной демонстрации 9 января 1905 г., Ленский расстрел 1912 г., казни и ссылки революционеров и т. д., были не только правомерны, но и оправданны. Как считали члены Юридической комиссии, созданной в составе ЧСК, «в действиях министра, исполнявшего веления монарха, с целью ограждения существовавшего режима, едва ли можно обнаружить преступные деяния, ибо поддержание формы правления и ограждение интересов династии нашло свое выражение в законе, изданном в законном порядке и почиталось столь существенным благом, что покушения на них карались суровыми наказаниями» (ЦГАОР, ф. 1467 (ЧСК), оп. 1, д. 2, л. 18). В своей деятельности ЧСК была ограничена и объявленной Временным правительством политической амнистией, которая покрыла преступления должностных лиц царской администрации против народа, а также законом об уголовной давности.
Практические результаты восьмимесячных трудов комиссии были более чем скромными: большинству царских сановников были предъявлены незначительные уголовные обвинения в служебных подлогах (например, в целях освобождения от призыва в армию протежируемых лиц), превышении власти и т. п. Самым крупным было обвинение министра внутренних дел А. Н. Хвостова в присвоении 1,3 млн. казенных денег. К осени 1917 г. почти все арестованные были освобождены из-под стражи. Бесплодно окончилась и деятельность подкомиссии ЧСК по составлению доклада-отчета Учредительному собранию. Единственным написанным разделом из всего отчета была глава девятая «Последние дни старого режима». Автором ее был А. Блок. В 1921 г. глава вышла отдельной книжкой с обширными документальными приложениями.
Так, в итогах работы комиссии, занимавшейся падением царского режима, нашла выражение контрреволюционная сущность режима, установленного буржуазией. Революционные массы с ним не могли примириться.
Падение царизма — падение буржуазии… К семитомной публикации, отразившей историческую неизбежность гибели двух антинародных режимов, постоянно обращаются историки.
В. А. Емец
Памятные книжные даты. М., 1984.
Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях. Указанный материал носит справочно-информационный характер.
NASHTEATR.com – культурно-просветительское издание о культуре, театре, кино, истории. Наше издание рассказывает и о Московском Новом драматическом театре и истории Нового театра. Наше издание рассказывает о разных аспектах деятельности и жизни театров России и мира, истории театра.
