65 лет со дня смерти американского историка искусства Бернарда Бернсона

6-го октября исполняется 65 лет со дня смерти американского историка искусства и художественного критика Бернарда Бернсона (1865-1959). Публикуем очерк о жизни и работе Бернарда Бернсона. 

Среди тех, кто стоит у истоков науки истории искусства, нужно в первую очередь назвать ряд ученых, представителей школы знаточества. Понятие «знаточество» включает в себя целый комплекс художественных и эстетических задач, цель которых — максимально точная атрибуция конкретного произведения искусства. Еще в середине XIX века, когда только в общих чертах начинает выявляться круг подлинных произведений многих великих европейских мастеров, внимание знатоков в большей степени привлекает итальянское искусство. В этой области поисками занимаются такие известные знатоки, как Джованни Морелли или Джованни Батиста Кавальказелле, исходивший пешком всю Италию и зарисовавший множество произведений старого итальянского искусства (фотография тогда не использовалась в подобных целях). На основе анализа индивидуального почерка художника (метод Морелли) они устанавливают авторство многих живописных произведений или же связывают их с определенной школой, мастерской. Их труд нашел свое воплощение в виде многочисленных публикаций отдельных памятников и сборниках атрибуций.

В начале XX века им на смену приходит новое поколение искусствоведов-знатоков, чьи интересы также группируются вокруг итальянской живописи. Так, Адольфо Вентури издает многотомную историю итальянского искусства (ее 25 томов выходят с 1910 по 1940 год). Вильгельм Боде, многолетний директор берлинского музея императора Фридриха, формирует великолепную коллекцию итальянского ренессансного искусства. И, наконец, Бернард Бернсон, теоретик и практик знаточества, всю жизнь посвящает работе над своими знаменитыми описаниями итальянских картин.

Биография Бернсона представляет для нас интерес не только своей преданностью науке и приверженностью одной идее, но и тем, что в молодости духовные интересы молодого ученого были тесно связаны с Россией и русской культурой. Родившись в небольшом литовском городке недалеко от Вильны, уже в десятилетнем возрасте Бернсон вместе с родителями переселяется в Америку. Его второй родиной становится Бостон, а любимым местом посещения — городская библиотека. Здесь молодой человек изучает древние языки, естественные науки, увлекается лингвистикой и литературоведением. Русская литература — один из главных предметов его интересов. Гоголю он посвящает немало свободного времени, а над тургеневским «Рудиным» даже работает как литературовед.

Хотя русская литература была не просто увлечением молодости, для Бернсона она не стала средоточием его научной деятельности. После курсов лекций по истории искусства в Бостоне и Гарварде, которые уже были свидетельством определенной направленности его интересов, Бернсон уезжает в Европу. И здесь для молодого исследователя начинается действительная школа знаточества. Музеи, картинные галереи, частные собрания Парижа, Лондона, а затем и Рима, куда он переезжает в конце 1880-х годов, становятся для него неисчерпаемым источником зрительного, эстетического, научно-исследовательского опыта.

На формирование Бернсона как ученого огромное влияние оказала та атмосфера, в которую он погрузился в Европе. В Лондоне и Оксфорде он проявил большой интерес к искусству прерафаэлитов. Те в свою очередь боготворили искусство раннего итальянского Возрождения и способствовали возгоранию в Бернсоне интереса к нему. Его литературный талант складывался под несомненным воздействием критика и эссеиста У. Патера, чьи очерки по истории ренессансного искусства были в то время новым словом в истории эстетической мысли. Полные утонченных наблюдений, проникнутые преувеличенно эстетическим, но чувственным отношением к искусству, они склоняли читателя к пристальному отношению к конкретному произведению. Блестящий стиль Патера стал для Бернсона примером языка, которым надо писать об искусстве.
Однако важнейшим событием в жизни молодого ученого было знакомство с Морелли и Кавальказелле, чьи методы исследования Бернсон наследовал и развил. Вдохновившись их примером, он также объездил на велосипеде всю Италию, запечатлевая в своей памяти все множество живописных произведений, встречавшихся ему на пути.

Актуальность такой отрасли искусствоведческой науки как знаточество для того времени трудно преувеличить. Художественный рынок был наводнен подделками, которые выдавались за произведения великих мастеров. В то время не было даже речи о школе или мастерской. Любое произведение, по манере лишь отдаленно напоминавшее Рафаэля или Леонардо, тут же провозглашалось подлинным произведением этих мастеров. В коллекциях хранилось огромное количество прекрасных по качеству, но неопознанных картин.

Поэтому первые книги Бернарда Бернсона представляли собой списки произведений, то есть каталоги картин итальянских художников, разделенные по школам. Первой в 1894 году выходит его книга «Венецианские ренессансные живописцы». С некоторыми перерывами за ней следуют каталоги, всегда с небольшим предисловием, флорентийских живописцев (1896), живописцев Средней (1897) и Центральной Италии (1907). Во всех этих книгах прослеживается один и тот же научно-исследовательский метод, который Бернсон с успехом применял на протяжении всей своей жизни. В его основу положен сравнительный анализ индивидуального почерка каждого художника. Еще Морелли утверждал, что каждый художник остается верен себе из картины в картину именно в изображении незначительных деталей. Бернсон, хотя и считал себя последователем Морелли, и в теории и на практике пошел значительно дальше. Как основной критерий оценки произведения искусства, а следовательно, и его опознания, он выдвигает понятие «качества». «Чем крупнее художник, тем больший вес имеет вопрос качества при рассмотрении работы, приписываемой ему»,— писал Бернсон. Качественное произведение, по мнению Бернсона, обладает двумя свойствами — умелой передачей формы и движения. Это, конечно, в применении к живописным произведениям, основные критерии качества. Таковы его теоретические взгляды.

На практике Бернсон применяет свою теорию следующим образом. Он разделяет итальянскую живопись на четыре школы по географическому принципу: венецианская, флорентийская, среднеитальянская и североитальянская. В каждой из них он находит особое художественное свойство. Для венецианской школы он считает характерным ее внимание к цвету, колориту. Флорентийские мастера решали проблемы движения и формы (или «осязательной ценности», по терминологии исследователя). Среднеитальянская живопись проявляла интерес к пространственным решениям, а североитальянская — к проблемам движения и светотени. Однако все это не было для Бернсона мертвой схемой, а результатом живого научного поиска. Поэтому нельзя утверждать, что Бернсон в своей деятельности был формалистом. Он лишь отталкивался от формальных основ и уходил в область глубинного понимания искусства, его поэзии, его философии.

Итогом атрибуционной и знаточеской деятельности Бернарда Бернсона стал изданный в 1932—1936 годах «Перечень главных итальянских художников и их произведений с указанием местонахождения». Он содержит свыше двенадцати тысяч названий и до сих пор служит одним из важнейших источников по истории итальянского искусства.

Но Бернсон не остановился на этом. Его вновь привлекают теоретические вопросы атрибуции. Параллельно с работой над «Перечнем» он издает «Три эссе о методе» (1927). Характерна эссеистическая форма этой книги, напоминающая о былом увлечении трудами Уолтера Патера. Позже он пишет еще две книги—«История и эстетика в изобразительном искусстве» (1948) и «Видеть и знать» (1953), где также излагает свои научные принципы. Но это далеко не полный список трудов ученого, в котором, помимо блестящих атрибуций и публикаций, есть и путевые заметки, и произведения автобиографического характера.

Все это говорит о разносторонности таланта Бернсона, который был одновременно и скрупулезным ученым, и лириком. Об этом же свидетельствуют его собственные слова из книги «Автопортрет»: «Каждым утром я удивляюсь тому, как слеп был вчера. Почему не обратил внимание на красоту освещенного солнцем ствола, столь же великолепного, как мозаики ацтеков и племени майя, или изумрудного мха, который доставляет такое же наслаждение глазу, как зеленые тона Джорджоне и Бонифацио? Отчего вчера меня оставила равнодушным сверкающая красота бабочки? Когда я смотрю на настоящие произведения искусства, я воспринимаю их как произведения природы».

А. САРАБЬЯНОВ

 

Литература: Бернард Бернсон. Живописцы итальянского Возрождения. М., 1968

Художественный календарь. Сто памятных дат. М., 1984. 

Данный материал является некоммерческим и создан в информационных, научно-популярных и учебных целях

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---