115 лет со дня рождения советской актрисы Лидии Сухаревской

30 августа — 115 лет со дня рождения Лидии Павловны Сухаревской (1909-1991), советской актрисы.

Устами одной из любимых своих героинь Л. П. Сухаревская говорит: «Искусство — это то же, что и великая любовь». Об актрисе можно сказать, что вся ее творческая жизнь — утверждение великой любви к людям и к театру.

Свой первый актерский успех Сухаревская пережила в Ленинграде, играя в спектаклях Театра комедии «Опасный поворот» (Бетти), «Тень» (Юлия Джули), «Дорога в Нью-Йорк» ( Эллен).

Московский период работы Сухаревской, ныне народной артистки СССР, связан с Театром-студией киноактера ( 1946—1963), где ею созданы образы Гедды Габлер и Софьи Ковалевской, Ольги Ивановны в чеховской «Попрыгунье» и Антонины («Несущий в себе» по сценарию Сухаревской «Жизнь»), а также с Московским драматическим театром на Малой Бронной, в котором она сыграла Мать в пьесе Чапека, Щелканову в «Золотой карете», Эдит Пиаф, Клер в «Визите дамы».

Характерным для Сухаревской сплавом лирики и эксцентрики отмечена роль Лидии Васильевны в спектакле Театра им. Маяковского «Старомодная комедия» (1976).

 

Лидия Сухаревская в роли Эдит Пиаф («На балу удачи» Сухаревской и Якушкиной)

…Через весь спектакль проходит трагически не защищенное, противостоящее своей глубиной и подлинностью мнимым нравственным ценностям, имеющим хождение в обществе, ее окружающем, чувство Пиаф к боксеру Сердану. Эдит Сухаревской любви искала и не могла найти, а когда нашла, потеряла, что подавалось в спектакле как неумолимая закономерность, изначально предчувствуемая героиней. На протяжении ее короткого счастья с Серданом она все ждала и ждала чего-то, что их разлучит, разбросает, поставит по разные стороны непроходимой черты. Но и утраченная, любовь Пиаф в конечном счете «становится ею», переплавляется в песню еще небывалого эмоционального наполнения. В итоге подобного непоправимого краха обогащается искусство — вот парадокс, который прослеживается исполнительницей роли…

А когда в финале спектакля закаменевшая от горя (гибель Сердана), немилосердно выжатая «сволочными» обстоятельствами, по существу, окончившая все земные счеты, она молит кого-то свыше дать ей еще хотя бы час жизни, «чтобы спеть. . . чтобы спеть. . . чтобы спеть», невольно думаешь о том, как остро сопереживает в этот момент своей героине Сухаревская, человек театра, театром навеки плененный и неспособный им насытиться, сколько бы ни выпало ей на долю этого дара небес, каким является хорошая роль, заключающая в себе возможность «сказать».

Вот почему, хотя путь актрисы отнюдь не закончен, Эдит Пиаф для нее— роль итоговая. Слишком многое она вместила из того, что содержал в себе сценический монолог Сухаревской на протяжении сорока предшествующих лет.

Из кн.: Владимирова З. Лидия Сухаревская. М., 1977.

Лидия  Сухаревская в роли Лидии Васильевны («Старомодная комедия» Арбузова)

Лидия Васильевна, она же «товарищ Жербер», она же Лидия Павловна Сухаревская, начинает спектакль, как цирковая иллюзионистка или фея. Взмах руки — и над нарисованным морем загорается малиновое солнце; еще взмах — и всю сцену заполняет свет. Недаром «товарищ Жербер» работала когда-то в цирке, сначала на арене, а потом — кассиршей. Но дело не в этом. Хотя Лидия Васильевна может выскользнуть порой из санатория, чтобы увидеть красоту ночного сада, или начать читать стихи и петь, —она совсем не из породы тех, кто обязательно хочет быть «не таким, как все».

Глядя на эту естественную в каждом движении своем, очаровательную женщину, полную фантазии, любопытства и любви к деревьям, птицам, стихам и людям, хочется, чтобы как можно больше встречалось в жизни мужчин и женщин таких, как она. Жизнь ее — это совсем не «ежевечернее праздничное представление». Ей немало лет, она знает, что такое одиночество и горечь утрат. На войне убит ее сын, ее оставил муж. . . Но об этом трудно догадаться: Лидия Васильевна всегда «в форме», всегда доброжелательна, и, хотя кто-то сказал, что «ничто так не старит женщину, как возраст», она — Сухаревская яростно и блистательно опровергает эту максиму, готовая, если на то пошло, сломать отличный дорогой зонт, лишь бы вернуть себе то молодое чувство, когда она так любила бежать под дождем, подставляя ему лицо.

Из кн.: Комиссаржевский В. Театр, который люблю. М., 1981.

Лит.: Цимбал С. Л. Разные театральные времена. Л., 1969; Акимов Н. П. Театральное наследие. В 2-х т. Л., 1978.

Театральный календарь на 1984 год. Л., 1983. 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---