115 лет со дня рождения советского туркменского актера, режиссера и драматурга Алты Карлиева

6-го января исполняется 115 лет со дня рождения советского туркменского актера, режиссера и драматурга Алты Карлиева (1909-1973). К этой дате публикуем небольшую статью о замечательном советском деятеле культуры. 

Активным и плодотворным было участие Алты Карлиева в развитии искусства Туркменской ССР. Деятельность его поражает своей многогранностью. Выпускник Ашхабадской драматической студии, он вошел в первую труппу национального театра, где не только играл центральные роли, но и ставил спектакли. Значительное место в репертуаре Театра драмы им. Молланепеса заняли пьесы Карлиева «Пахта», «Айна», «1916 год» и др.

Многие годы народный артист СССР А. Карлиев возглавлял Театр оперы и балета им. Махтумкули, был директором киностудии «Туркмен-фильм». Широкий зритель знает его как киноактера.

…Артист рассказывает, что в детстве, когда он жил в ауле, слышал много рассказов, сказок, анекдотов о Келе. Обычно в этих коротких, интересных, остроумных рассказах «завязка состоит в том, что Келя хотят обмануть, а выходит, что он проводит другого. Кель — подлинно народный герой».

Показывая своего героя верным и убежденным другом обездоленных, артист вовсе не играл Келя серьезным, сильным народным героем. В то же время артист стремился показать своего Келя любимцем народа. Поэтому он рисовал своего героя внешне таким простаком-неудачником, малозаметным в обществе, прибегающим ко всяким каламбурам, шуткам, остротам, к любым ухищрениям и уловкам, чтобы защитить бедняков от произвола ханов, баев и ишанов…

Но, оставшись наедине, Кель Карлиева снимал с лица маску шута, забавника, беззаботного весельчака и глубоко задумывался над горькой судьбой народа. Горе и печаль народа были и его горем и печалью. С виду весельчак, а на самом деле Кель — человек глубоких, искренних переживаний, страдающий за народ — таким рисовал артист своего героя. Правда, среди действующих лиц никто не знал Келя с этой стороны. Единственный, кто поддерживал Келя в минуты печали и раздумья наедине,— это был его ослик. Вот Кель едет на ослике задумчивый и печальный. Вокруг нет никого. Он медленно сходит с ослика. Последний опускает голову, а Кель обнимает своего понимающего друга, ласково гладит его лоб и уши и, глубоко задумавшись, ведет с ним печальный разговор о страданиях и мытарствах народа…

Свыше двадцати лет с успехом исполнял роль Хлестакова артист Алты Карлиев. С каждой новой постановкой «Ревизора» на сцене туркменского театра Карлиеву все больше и больше удавалось проникнуть в существо образа и раскрыть характер Хлестакова. Хлестаков Карлиева являл собой олицетворение пустоты и ничтожества. Это был изысканный ферт и вертопрах, жуир и ловелас, лишенный какой бы то ни было цели и действовавший постольку, поскольку другие лица толкают его на то или иное действие.

Превосходно, с чувством меры и подлинным мастерством проводит Карлиев сцену вранья. Непринужденно развалившись в кресле, начинает он свой рассказ о своих петербургских похождениях. В атмосфере всеобщего почитания Хлестаков все больше входит во вкус приятных ощущений и безудержной фантазии. Встав со своего кресла, еле держась на ногах, размахивая руками, с большим упоением и необыкновенной «легкостью в мыслях» развертывает он перед потрясенными чиновниками грандиозные картины собственной жизни. Но постепенно язык и ноги отказываются ему служить, и он падает на руки оторопевшему городничему, который с почтением и страхом уводит его в предназначенную для него комнату.

Из кн.: Керими К. Туркменский академический театр драмы им. Молланепеса. Ашхабад, 1969.

Театральный календарь на 1984 год. М., 1983. 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---