75 лет со дня смерти художницы-авангардистки Александры Экстер

17-го марта исполняется 75 лет со дня смерти русской и французской художницы-авангардиста еврейского происхождения Александры Александровны Экстер (1882-1949). К этой дате публикуем статью и творчестве художницы. 

Блестящие страницы истории русского театра начала XX века и первых послеоктябрьских лет неразрывно связаны с открытиями и достижениями театрально-декорационного искусства. Имена художников по праву стоят в ряду имен режиссеров, актеров. Пластически-живописная концепция спектакля подчас определяла содержание постановки. Синтетичное по своей природе, театральное искусство давало возможность живописцу вырваться из рамок станковизма, осуществить мечту о синтезе. Этим объясняется тяготение к театру почти всех крупных мастеров XX века. Сцена стала лабораторией новых пространственных концепций, часто обогащавших саму станковую живопись.
Александра Александровна Экстер пришла в театр из лагеря «левого» искусства. Она родилась в Белостоке; окончив художественную школу в Киеве, в 1908 году едет в Париж, занимается там в частных студиях. Направление ее творческих поисков определилось знакомством и дружбой с Пикассо, Браком, Аполлинером. До начала первой мировой войны ее жизнь в Киеве и Москве чередуется с пребыванием в Париже и путешествием по Италии.

Манифест и живопись итальянских футуристов, творчество Пикассо, Робера и Сони Делоне в той или иной степени отразились на формировании собственного стиля Экстер. С середины 1910-х годов ее творчество развивается в русле кубофутуризма, одного из крайних проявлений русского авангардистского искусства.

В своих опытах беспредметной живописи, построенной на игре отвлеченных цветопространственных форм, Экстер далека от схематичности. Холсты ее отмечены динамизмом стремительных диагональных построений, в них как бы аккумулирована энергия, сконцентрирована и организована взрывчатая эмоциональная и духовная сила. Отказ от предметности не ведет к холодному рационализму, в холстах сохранено ощущение чувственной вещности, но не отдельного предмета, а мира как целостности.

В 1916 году А. Таиров привлекает Экстер к постановке в Камерном театре спектакля «Фамира-кифаред». В своей «Вакхической драме» Иннокентий Анненский обратился к малоизвестному в Новое время античному мифу. Сын смертного и нимфы, Фамира своей игрой на кифаре надменно вступает в соревнование с музами. Богини мстят ему за дерзость, ослепляя и лишая музыкального дара.

Сохранившиеся эскизы декорации, костюмов, афиши к спектаклю свидетельствуют о блистательной свободе, с которой Экстер соединяет дух греческой архаики, почти совсем не прибегая к стилизации, с острой современностью — жесткой обнаженностью конструкции, деспотизмом всеподчиняющих ритмов, условностью локального пятна.
В следующем году в том же театре художник оформляет постановку пьесы О. Уайльда «Саломея». Экстер выступает как новатор в смелом претворении исторического костюма, отказе от археологических реалий, переосмыслении роли декораций, превращенных из статичного фона в активного «носителя» действия, подчеркивающего остроту мизансцен, выявляющего режиссерский замысел и пластику актерской игры.

С 1918 по 1920 год Экстер живет и работает в Киеве. Здесь она создает студию, в которой ведет преподавательскую работу. В эти годы, годы гражданской войны на Украине, погибли многие ее произведения.

С возвращением в Москву начинается бурный и очень плодотворный этап в ее творчестве. Кипучая культурная жизнь первых послеоктябрьских лет захватывает и Экстер. Она примыкает к группе художников-конструктивистов, участвуя в их выставке «5×5=25» в 1921 году вместе с Л. Поповой, А. Родченко, А. Весниным, В. и Г. Стенбергами. В 1921 — 1922 годах преподает во Вхутемасе и, разделяя стремление своих единомышленников идти от станковой живописи к производству, работает над образцами моделей одежды и тканей.

Но ярче всего в эти годы проявляется ее дарование в театре. В 1921 году Московский камерный театр обращается к «Ромео и Джульетте» Шекспира. Даже те историки театра, которые считают эту постановку Таирова противоречивой и не безусловной, безоговорочно признают превосходную работу декоратора— А. А. Экстер.

Вот как описывает впечатления от спектакля тонкий и блестящий критик А. Эфрос: «Цветные массы материалов, блеск их поверхностей и фактур, то гладких, то шершавых, то прозрачных, то светоотражающих, игра объемов, стекающих каскадами, как створки веера, изломы мостов друг над другом, в центре сцены, повторение изломами балконов и площадок, умножались, удесятерялись движением фигур в таких же сложнофактурных, многоскладочных костюмах, взвихренных и поднимавшихся на каркасах в воздух свои округлости, языки и спирали».

В этом спектакле, как и в более ранних, Экстер удалось с блеском осуществить синтез объема, линии, цвета и света в живом движении спектакля.

Как у всякого истинно театрального живописца, эскизы костюмов, созданные Экстер, содержали зерно сценического образа, определяли рисунок движения актера в сценическом пространстве. Добиваясь «архитектуры ости», конструктивности в своих костюмах, Экстер никогда не вступала в конфликт с живой органической пластикой человеческого тела, но лишь заостряла и подчеркивала ее. Как бы причудливо и утрированно сложно ни драпировались складки одежды, например в костюме Бенволио к «Ромео и Джульетте», они, не искажая, усиливают стройность пропорций юношеской фигуры, оттеняют упругую порывистость, «полетность», импульсивность жестов персонажа. Это отличает ее костюмы от работ «правоверных» конструктивистов, от их нарочитого, механического геометризма, программного аскетизма.

В том же 1921 году Экстер участвовала в постановке современной пьесы (Д. П. Смолин «Товарищ Хлестаков», Гостеакомдрама), а в 1923 году работала над декорациями и костюмами киноленты «Аэлита», снятой Я. Протазановым по повести Алексея Толстого. Жанр научной фантастики давал богатые возможности проявить изобретательность в построении сложных пространственных конструкций, создававших необходимую в фильме атмосферу «инопланетности».

В 1923 году Экстер путешествует по Франции и Италии, а со следующего, 1924 года окончательно поселяется во Франции. С 1925 года она преподает в Академии современного искусства Озанфана и Леже, позже в собственной студии. Ее творчество в области станковой живописи почти затухает. Лишь изредка она получает заказы на эскизы костюмов для русских балетных трупп, концертировавших в Европе,— для постановок А. Павловой, Э. Крюгер, Б. Нижинской.

Умерла Экстер в Фонтене-о-Роз, во Франции, умерла в полном забвении.

Н. АЛАСКИН

Литература:

А. Эфрос. Введение к книге «Камерный театр и его художники». М., 1939

Художественный календарь. Сто памятных дат. М., 1984. 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---