340 лет со дня смерти голландского художника Николаса Берхема

18 февраля исполняется 340 лет со дня смерти выдающегося голландского живописца и гравера Николаса Петерса Берхема (1620-1683). Жизни и творчеству замечательного голландского художника посвящен настоящий очерк. 

Николас Берхем
Николас Берхем

Выдающийся голландский художник Клаас или, как его чаще называют, Николас Берхем выглядит редкой, обособленной фигурой в истории искусства своей страны. Тот расцвет, который испытала голландская живопись в XVII веке, был глубоко национальным по своему существу явлением, и мысль великого Рембрандта, что художнику в поисках новых впечатлений незачем стремиться за границу, так как свой родной край открывает ему безграничный простор для раздумий, отнюдь не случайна: она в значительной мере отражает общую художественную практику. Но искусство Берхема немыслимо без Италии, ее пышной природы, южного солнца и ярких красок. Достаточно сказать, что жанр, в котором он преуспел более всего, — это пастушеские сцены на фоне итальянского пейзажа («Руина с фигурами пастухов»). Идиллический характер этой тематики, вполне раскрывающий сущность дарования Берхема, резко противоречит реалистическому пафосу тогдашней голландской живописи и сближает творчество мастера с французским классицизмом XVII века и искусством эпохи рококо. Недаром период наибольшей популярности произведений художника — это XVII и XVIII столетия.

Н. Берхем - Руина с фигурами пастухов
Н. Берхем — Руина с фигурами пастухов

Особенности живописи Берхема пытались объяснить, выдвигая гипотезу о его фламандском происхождении. Возможно, что отец художника Питер Клаас ван Хаарлем происходил из местечка Бергхем в Брабанте, а в Голландию бежал из-за религиозных преследований. И в самом деле, если предположить, что в жилах Берхема текла фламандская кровь, что он — побег от того же корня, что и Рубенс, Ван Дейк, Йордане, то становятся понятными и та роль, которую играла в его творчестве Италия, и чувственная прелесть его картин, и аристократически окрашенный идеал счастливой сельской жизни, праздности на лоне природы, противостоящий буржуазной деловитости голландцев.

Опирающаяся на предание, привлекательная своей простотой и ясностью гипотеза о фламандском происхождении художника осложняется, однако, некоторыми обстоятельствами. Во-первых, если фламандская кровь столь определенно заявила о себе в искусстве Берхема, то почему же она незаметна в творчестве его отца, признанного мастера голландского натюрморта? Питер Клаас сначала писал рыб, а затем замечательные «завтраки», без которых сейчас, кажется, немыслимо представить себе голландскую живопись XVII века. И во-вторых, почему сам Питер не называл себя Берхемом, а его сын подписывался не только так, но и Бергхемом и Берригхемом? Может быть, предание о бегстве из Фландрии такая же романтическая выдумка, как версия о княжеском происхождении Берхема и его родовом замке Бентхайм в Вестфалии? В последнем случае основа вымысла ясна: известно, что Питер Клаас был одно время придворным живописцем князя Бентхайма в Бургштайнфурте.

Как бы то ни было, но существование такого рода легенд вокруг имени Берхема замечательно само по себе: оно характеризует необычность творчества этого художника, то, что роднит его с Фландрией, то, что делает его предшественником «галантного» искусства эпохи рококо.

Появление Берхема на свет отмечено записью о его крещении в Гарлеме под именем Клаас. Первым учителем мальчика был, естественно, его отец, сам прекрасный живописец. Но, что поразительно, если Питер Клаас специализировался по натюрмортам, то в богатом наследии его сына и ученика, насчитывающем около 1000 произведений, можно найти все жанры, кроме этого. После отца, по словам первого биографа Берхема — Хоубракена, порой мешающего правду с вымыслом, его учителями были Ян ван Гойен, Клаас Мойарт, Питер Греббер, Ян Вилье и Ян Батист Венике. Однако влияния Яна ван Гойена не видно в ранних произведениях Берхема. А Ян Батист Венике был младшим двоюродным братом художника и поэтому в ранние годы, конечно, не мог быть его учителем. Когда Берхем писал произведения, напоминающие стиль Веникса, ему было уже 35 лет, и это сходство объясняется не прямым заимствованием, а обращением обоих мастеров к образцам южноевропейского искусства.

Остальные учителя, названные Хоубракеном, несомненно, оставили след в творчестве Берхема, а также многие другие художники тогдашней Голландии оказали на него заметное влияние. Мастер был очень восприимчив ко всяким новым импульсам в искусстве, которые помогали развиваться его собственным идеям. Двадцати двух лет от роду Берхем был принят как мастер-живописец в гарлемскую гильдию св. Луки и вслед за тем отправился в Италию. Начиная с зимы 1642—43 года он в течение трех лет проживал в Риме одновременно с другими голландскими художниками: Яном Асселином, Карелем Дюжарденом и Яном Батистом Вениксом. В 1645 году мастер вернулся в Гарлем. Из Италии он привез множество собственных произведений, эскизов и зарисовок, которые затем в течение десятилетий служили основой его творчества. Впрочем, не исключено, что он освежил впечатления своей молодости еще одной итальянской поездкой в 1653—1656 годах. В Гарлеме Берхем пользовался колоссальной популярностью, сотрудничал с рядом выдающихся живописцев, среди которых были и Якоб Рейсдаль, и Хоббема; имел множество учеников. Своим жизнелюбивым темпераментом, артистической легкостью, с которой он, словно играя, создавал прекрасные произведения, художник привлекал к себе сердца современников, в особенности молодежи. Но Берхему вредило его стремление по возможности увеличить свою и без того обширную продукцию, отчего нередко страдало качество работ. Во многом тут была виновата сребролюбивая жена мастера, которая, случалось, запродавала еще не законченные нм произведения и тем самым всемерно торопила его. Известно даже, что Берхем, бывший, подобно многим другим художникам его времени, страстным коллекционером, вынужден был тайком занимать у своих учеников деньги, чтобы приобрести заинтересовавшую его картину пли рисунок.

Из-за спешки и, очевидно, вследствие известного упадка творческих сил в искусстве Берхема со временем постепенно стали воцаряться штампы. В 1677 году он переселился в Амстердам, где, не прожив и десятилетия, скончался. Его вдова тут же занялась распродажей оставшихся картин и собранных им произведений других мастеров. Вскоре последовала распродажа и графического наследия художника.

Ныне произведения Берхема хранятся во многих музеях мира, в том числе и в Государственном Эрмитаже, и в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Особенно хороша одна из эрмитажных картин, относящаяся, несомненно, к лучшему в наследии Берхема. У подножия разрушенного античного памятника, среди мирно отдыхающего маленького стада из нескольких коз и овец, коровы и осла, под аккомпанемент пастушеской флейты весело пляшет, ударяя в бубен, босоногая девушка в ярких крестьянских одеждах. Позади памятника виднеется обнявшаяся пастушеская парочка, наблюдающая за танцем, вдали, на берегу озера, — мелкий скот, пришедший на водопой. Вся сцена разворачивается на фоне скалистого пейзажа, покрытого пышной южной растительностью, под высоким облачным небом. Нетрудно видеть, что в картине соединяются идиллический вымысел и реальность. Веселящихся крестьян можно увидеть на деревенском празднике, на свадьбе, но не среди их повседневных дел и будничных забот.

Однако мастера, очевидно, занимает не мотив сельского веселья сам по себе — сколько их в голландской живописи, и совсем непохожих на Берхема! — а идея первозданной простоты нравов людей, которые естественным образом, развиваясь среди чистой, прекрасной природы, склонны к добру, любви, веселью. Эта мысль в XVII—XVIII веках культивировалась в высших слоях образованного общества, в частности при французском дворе, и по сути своей, конечно, аристократична. И художник воплощает ее в совершенстве: таким сердечным теплом, такой беззаботной радостью дышит пляшущая девушка! Так полна воздуха, света, мира и жизненных сил вся сцена! Идеальный характер происходящего подчеркивают обломки античного памятника и райский итальянский пейзаж, воплощающие собой напоминание о золотом веке, о легендарной непорочной юности человечества и перекликающиеся с такими же мотивами в произведениях французских классицистов. Но среди всего этого южного великолепия Берхем помещает круглолицых, угловатых голландских крестьян, а не античных героев или изящных придворных, переодетых пастухами и пастушками. И этот последний вымысел придает идеалу ту силу действительности, ту полноту жизненных сил, которые составляют неповторимое очарование фантазий Берхема и делают его подлинно голландским художником.

Художественный справочник. Сто памятных дат. М., 1983.

Посмотрите ещё:

125 лет со дня смерти русского рисовальщика и карикатуриста Александра Лебедева
540 лет великому итальянскому художнику Рафаэлю
115 лет со дня рождения грузинского художника Иосифа Габашвили
275 лет со дня рождения русского художника Михаила Матвеевича Иванова
130 лет советскому художнику Николаю Ивановичу Пискареву
115 лет французскому графику и карикатуристу Жану Эффелю
125 лет советскому театральному художнику Николаю Медовщикову
К 125-летию советского театрального художника Виктор Шестакова
215 лет немецкому художнику Карлу Шпицвегу
К 290-летию со дня рождения русского художника Ивана Фирсова
65 лет со дня смерти русского художника Мстислава Добужинского
125 лет Государственному Русскому музею
100 лет эстонской художнице Лейле Мууга
165 лет со дня рождения немецкого художника Генриха Цилле
К 140-летию советского художника Василия Сварога
340 лет со дня смерти голландского художника Виллема ван Альста
130 лет со дня рождения советского художника Василия Яковлева
190 лет русскому художнику Михаилу Клодту
140 лет русскому и советскому художнику Василию Сварогу
415 лет голландскому художнику Якобу Баккеру
290 лет со дня рождения российского художника 18-го столетия Карла Христинека
130 лет советскому художнику-графику Виктору Дени
110 лет со дня рождения белорусского живописца Виталия Цвирко
140 лет со дня рождения советского и русского художника Павла Филонова