140 лет Евгению Вахтангову

13 февраля—140 лет со дня рождения (1883) Евгения Багратионовича Вахтангова, русского советского актера, режиссера (умер в 1922 году).

Немногим более десятилетия продолжалась напряженная творческая деятельность Е. Б. Вахтангова, но за это время он успел пройти путь от ученика Станиславского и Немировича-Данченко до самостоятельного художника и сделать в театре то, что поставило его в ряд крупнейших режиссеров театра XX в.,— замечательные спектакли «Эрик XIV» Стриндберга (1921), «Чудо св. Антония» Метерлинка (1921), «Гадибук» Анского (1922).

Он был и прекрасным актером, созданные им образы Текльтона («Сверчок на печи» Диккенса), Фрезера («Потоп» Бергера), Шута («Двенадцатая ночь» Шекспира) отличались психологической углубленностью, в них лирика переплеталась с гротеском, контрасты характера выстраивались в единое целое роли.

Последняя, как бы итоговая работа Вахтангова—«Принцесса Турандот» Гоцци (1922). Режиссер создал представление, проникнутое оптимизмом, радостью жизни, творческой фантазией и энергией. Спектакль поразил зрителей своим созвучием времени, легкостью и изяществом художественной формы, музыкальностью и богатством актерских талантов.

Этот спектакль стал символом театра, носящего теперь имя Евгения Вахтангова.

Из бесед Е. Б. Вахтангова с учениками

…Что требуется для того, чтобы спектакль стал театральным?

Во-первых, такое выполнение, такое актерское разрешение, при котором зритель все время чувствовал бы мастерство актера. Когда мастерит талант, когда сценическое разрешение находится в руках настоящего мастера, тогда оно звучит театрально. Но когда бездарный актер начинает подражать талантливому мастеру, не внося ничего своего, то это звучит театральной пошлостью… То, что в театре должен быть расписной занавес, должен быть оркестр, должны быть капельдинеры, непременно одетые в нарядную театральную форму, то, что в театре должны быть эффектные декорации, эффектные актеры, умеющие носить костюмы, показывающие свой голос, свой темперамент, то, что в театре должны быть аплодисменты,— все это несомненно потому, что все это элементы настоящей театральности…

Я ищу в театре современных способов разрешить спектакль в форме, которая бы звучала театрально. Возьмем, например, быт. Я попробую его разрешить, но не так, как он разрешен Художественным театром, то есть бытом же на сцене, правдой жизни. Я хочу найти острую форму, такую, которая была бы театральна и, потому что театральна, была бы художественным произведением. Тот способ разрешения быта, который давал Художественный театр, не рождает художественного произведения, потому что там нет творчества. Там есть только тонкий, умелый, острый результат наблюдений над жизнью. То, что я делаю, мне хочется назвать «фантастическим реализмом».. .

Из кн.: Евг. Вахтангов. Материалы и статьи. М., 1959.

Из воспоминаний М. Чехова

…Его режиссерский талант известен всем по его постановкам. Но это всего лишь одна сторона; другая заключалась в том, как проявлялся режиссерский гений Е. Б. Вахтангова в его работе с актерами во время процесса постановки пьесы.

Проблема взаимоотношений режиссера и актера сложна и трудна. Можно читать десятки лекций на эту тему, но они не приведут ни к чему, если у режиссера нет особого чувства актера. И этим чувством в совершенстве обладал Е. Б. Вахтангов. Он сам говорил о нем, как о чувстве, которое бывает, когда человека берут за руку и осторожно и терпеливо ведут его туда, куда нужно. Он как бы незримо становился рядом с актером и вел его за руку. Актер никогда не чувствовал насилия со стороны Е. Б. Вахтангова, но и не мог уклониться от его режиссерского замысла. Выполняя задания и замыслы Е. Б. Вахтангова, актер чувствовал их, как свои собственные. Эта удивительная способность Е. Б. Вахтангова снимала вопрос о том, кому принадлежит решающий голос в трактовке роли: актеру или режиссеру. .. Е. Б. Вахтангов решал вопрос практически. И это решение заключалось в человечности самого Е. Б. Вахтангова, в его умении проникать в чужую душу и говорить на ее языке.. . Он никогда не был сентиментален с актерами, и актеры никогда не мешали его замыслам своими прихотями и упрямством…

Е. Б. Вахтангов обладал еще одним незаменимым для режиссера качеством: он умел показывать. актеру то, что составляет основной рисунок его роли. Он не показывал образа в целом, он не играл роли вместо самого актера, он показывал, играл схему, канву, рисунок роли. Ставя «Эрика XIV», он показал мне таким образом рисунок роли самого Эрика, на протяжении целого акта пьесы, затратив на это не более двух минут… Он дал мне основной, волевой каркас, на котором я мог распределить потом детали и частности роли…

Е. Б. Вахтангов владел психологией показа в совершенстве. Однажды, играя со мной на бильярде, он демонстрировал мне свою удивительную способность. Мы оба играли неважно и довольно редко клали в лузы наши шары. Но вот Е. Б. Вахтангов сказал: «Теперь я буду тебе показывать, как нужно играть на бильярде!» — и, переменив психологию, он с легкостью и мастерством положил подряд три или четыре шара. Затем он прекратил эксперимент и продолжал игру по-прежнему, изредка попадая шарами в цель.

Благодаря этой удивительной способности Е. Б. Вахтангова на его репетициях очень мало разговаривали. Вся работа протекала в показах, демонстрировании образов и т. д…

Наконец, у Е. Б. Вахтангова было и еще одно удивительное качество: сидя на репетициях в зрительном зале, он всегда чувствовал зал как бы наполненным публикой. И все, что происходило перед ним на сцене, преломлялось для него через впечатление воображаемых зрителей, наполнявших зал. Он ставил пьесу для публики, и потому его постановки были всегда так убедительны и понятны.

Из кн.: Чехов М. Путь актера. Л., 1928.

Лит,: Беседы о Вахтангове. Записаны X. П. Херсон ским. М.; Л., 1940;

Горчаков Н. Режиссерские урок» Вахтангова. М., 1957;

Симонов Р. С Вахтанговым. М. 1959;

Херсонский X. Вахтангов. М., 1963;

Захава Б. Современники. М., 1969.

Театральный календарь на 1983 г. Л., 1982.

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ

---