8-го декабря исполняется 130 лет со дня рождения советского, русского художника Александра Александровича Осмеркина (1892-1953). К этой памятной дате публикуем статью, посвященную художнику.
Александра Александровича Осмеркина называли «рыцарем живописи». Действительно, он был живописцем по самой сути своего творческого метода, мастером станковой картины прежде всего. И в своем творчестве, и в своей долгой и плодотворной педагогической работе он бескомпромиссно отстаивал классические основы искусства живописи, великую живописную традицию.
А. А. Осмеркин родился в Елисаветграде (в советское время Кировоград, сейчас город Кропивницкий в Украине) в семье землемера. Большое влияние на будущего художника оказал его дядя архитектор Я. В. Паученко, в доме которого, как вспоминал сам Осмеркин, «была атмосфера искусства». В детстве Осмеркин не только рисовал, но и участвовал в любительских спектаклях. В детские же годы определилась одна из важнейших в его жизни привязанностей — необыкновенная любовь к Пушкину.
В 1911 году Осмеркин поступил в Киевское художественное училище; однако, не удовлетворенный характером преподавания, уже в скором времени он стал искать себе других учителей. Он явно увлекается Врубелем, которого открыл для себя еще в детстве, приглядывается к новым течениям в современном искусстве. В 1913 году Осмеркин переезжает в Москву и поступает в студию И. И. Машкова, одного из основателей общества художников «Бубновый валет». Этот шаг во многом определил дальнейший путь Ос-меркина — недаром он впоследствии называл себя «кровным сыном «Бубнового валета». Осмеркин связал свою судьбу с группой художников, целеустремленно развивавших линию живописного мастерства, возрождавших, порой в парадоксальной форме, высокие принципы живописи, утрачиваемые салонным искусством и стилизаторами разного толка. Наряду с Машковым в «Бубновый валет» входили такие замечательные мастера, как П. П. Кончаловский, А. В. Лентулов, А. В. Куприн, В. В. Рождественский, Р. Р. Фальк. Осмеркин сумел увидеть за скандальной славой «русских сезаннистов», за эпатирующей вывеской «Бубнового валета» серьезную профессиональную работу, убедительную «концепцию живописной формы». «Здесь живописное ощущение мира,— вспоминал Осмеркин,— не заслонялось чуждой мне графичностью и не подавлялось гнетом литературного эпизода. Благодаря этой живописи как-то сразу и сильно сократилось расстояние, отделявшее меня от освоения цвета, т. е. от самого сложного средства на пути к овладению живописью. Вместе с тем четко обозначилось начало той прочной связи с французской живописной культурой, которая раскрывалась выставкой «Бубнового валета» тем убедительнее, чем задорнее и «скандальнее» были демонстративные ее воплощения в первых работах». Занятия у Машкова были для Осмеркина практическим приобщением к школе — к московской живописной традиции в ее бубнововалетском варианте. «Университетами» для него, по его словам, стали галереи Щукина и Морозова — знаменитые московские собрания новой французской живописи.
Уже на рубеже десятых — двадцатых годов Осмеркин — заметная фигура среди «русских сезаннистов». Его живопись привлекает критику «строгим чувством формы», тонкостью колорита, напряженностью образов. Увлечение кубизмом не заслоняет от него натуру, а наоборот, позволяет обостренно видеть и передавать ее. «Знаменем тогда для меня был кубизм, но и тогда он имел уклон не беспредметный»,— вспоминал впоследствии художник. Недаром так органичен был у него поворот к реализму в двадцатые годы. Его острое чувство современности, окрасившее даже кубистические натюрморты и портреты, сказалось и в его интересе к тематической композиции на современный сюжет, хотя в решении такой задачи метод преимущественной работы с натуры, характерный для группы «Московские живописцы» (это имя бывшие бубнововалетцы приняли в 1925 году), рождал особые сложности. Тем не менее осмеркинские «Красная гвардия в Зимнем дворце» (1927) и «Коммунистическое пополнение 1919 года» (1928— 1929) стали классикой советской исторической картины.
Еще в 1918 году началась педагогическая деятельность Осмеркина. Он был ассистентом П. П. Кончаловского в Государственных свободных художественных мастерских, преподавателем и профессором Вхутемаса и Вхутеина.
В 1932 году Осмеркин был приглашен в новый художественный вуз — реформированную Академию художеств в Ленинграде. С 1937 года он параллельно с работой в Академии стал профессором Московского художественного института (ныне им. В. И. Сурикова). Среди его учеников — многие видные мастера современного советского искусства.
В разные годы жизни Осмеркину случалось также работать в театре (наиболее важная из его работ в этой области — оформление юбилейного пушкинского спектакля в Большом Драматическом театре им. М. Горького в Ленинграде, 1937) и в монументальном искусстве (панно, украшавшие Москву в дни празднования первой годовщины Октябрьской революции).
Отдавая должное тематическим картинам и портретам Осмеркина (например, таким шедеврам, как «Портрет художника М. Н. Аветова», 1924; «Портрет Е. Т. Барковой», 1925) — можно все же сказать, что ведущим жанром в его творчестве двадцатых—тридцатых годов был пейзаж. «Французские живописцы и русские поэты (Пушкин, Тютчев, Блок, Есенин и др.) открыли мне глаза на русскую природу»,— говорит он в «Автобиографии». В 1928 году появилась серия пейзажей пушкинских мест. В 1927 году был написан прекрасный пейзаж «Мойка. Белая ночь», положивший начало многолетней работе Осмеркина над образом Ленинграда. «Местный колорит пейзажа сменил прежний формальный холодок»,— так оценивал сам художник изменения, происшедшие в его живописи к середине двадцатых годов. Он особенно увлечен был в это время барбизонцами и Курбе. В тридцатые годы пристальное внимание Осмеркина привлекают пейзажи А. Иванова. Среди осмеркинских работ этих лет необходимо назвать его замечательные крымские пейзажи, а также пейзажи с ветлами, написанные под Москвой. В пейзажной живописи особенно ярко проявился лирический характер дарования Осмеркина.
Новый перелом в его искусстве можно заметить в работах 1944— 1947 годов — конца войны и первых послевоенных лет. Серия пейзажей и натюрмортов, созданных в Загорске («Загорск. Шестой корпус», 1944; «Номер в гостинице. Загорск», 1946), пейзажи после-блокадного Ленинграда («Новая Голландия», 1945, например), женские портреты этих лет выделяются силой цвета, раскованностью живописи и яркостью образов.
В конце сороковых годов Осмеркин был вынужден оставить педагогическое поприще. Он целиком сосредоточивается на своих любимых жанрах: натюрморте, пейзаже, портрете. Тяжело больной, он создает холсты, исполненные оптимизма и острого чувства современной жизни. Можно смело сказать, что произведения Осмеркина последних лет его жизни — одна из самых прекрасных страниц в истории советской живописи сороковых — начала пятидесятых годов.
NASHTEATR.com – культурно-просветительское издание о культуре, театре, кино, истории. Наше издание рассказывает и о Московском Новом драматическом театре и истории Нового театра. Наше издание рассказывает о разных аспектах деятельности и жизни театров России и мира, истории театра.
