Софья Пилявская. Из книги Карины Филипповой «По тропкам и по кочкам шла маленькая точка»

Из книги Карины Филипповой «По тропкам и по кочкам шла маленькая точка»

Софья Пилявская

«Школа-студия МХАТ»

На первом курсе в Школе-студии МХАТ я, девочка из нетеатральной семьи, просто ничего не понимала. «Круг внимания», «предлагаемые обстоятельства», «темпоритм» — какая-то высшая математика! Вглядываясь в лица однокурсников, старалась понять: они-то разбираются в чем-нибудь или прикидываются? Так было до второго курса. А на втором курсе вместе с привычными уже педагогами в мою жизнь вошла женщина такой ослепительной красоты, что у меня от изумления просто открылся рот и, вероятно, от этого доступ к мозгам разблокировался. Я сразу все стала понимать, догнала однокурсников по всем статьям, и начался мой счастливый полет.

Непонятно было только, как эта немыслимая красота возможна вот так рядом. Неудивительно, что муж этой красавицы — Дорохин Николай Иванович — в Лувре долго смотрел на Афродиту, а потом, отходя, сказал:

— Моя Зося лучше.

Он был прав.

Вадим Васильевич Шверубович говорил:

— Зимой с ней еще можно ходить по улицам, но детом нет.

Красавицу эту звали Софья Станиславовна Пилявская.

В XX веке все неординарные людские судьбы сложны. Задуманные XIX веком, в ухватистом нашем эти люди оказались так мало востребованы, что если сохранялись физически, то, выращенные в лучших традициях, отходили в сторону, уступая место беспринципному напору окружения.
Несмотря на свою антисоветскую красоту, Софья Пилявская достигла всего, что только было возможно, — и звания народной артистки, и ролей, особенно в конце жизни, но все это шло так тяжело. Потому что, кроме таких же званий, как и у своих именитых партнерш, актрис МХАТа, она прошла по жизни, имея те звания, которые оказались недоступны другим: Ваше достоинство, Ваша порядочность, Ваша непогрешимость.

Профессор Алпатов любил приводить слова своего учителя из далеких 20-х годов: «Господа! В жизни надо решить только три вопроса: красиво это или некрасиво; достойно это или недостойно; благородно это или неблагородно». Все эти вопросы Софья Станиславовна решила безукоризненно.

Софья Станиславовна Пилявская

Даже совсем уже уходя, в больнице, куда ее устроила хранящая ее все последние годы Наина Иосифовна Ельцина, Софья Станиславовна шептала:

— Очень больно, но я молчу, чтобы не потерять достоинства.

С. С. Пилявской

С какого гобелена снизошли
На радость миру и на зависть свите?
Ее Величество давинчевский портрет.
Ее Сиятельство очей раскосых свет.
Дань восхищения у королевских ног.
Великодушия отточенный клинок.
У окружающих извечный пиетет.
И одиночество — поскольку равных нет.

* * *

Помощниц по хозяйству у Софьи Станиславовны было несколько. Первая была не очень хороший человек. Софья Станиславовна рассказывала, что чувствовала это, но не могла ни с чем поймать ее.

Однажды, когда не работал лифт и Зося поднялась на седьмой этаж к двери своей комнаты, то услышала:

— Хозяйка у меня истинная сволочь, заставляет меня окна мыть каженный день. Хорошо еще, что я вовнутрь падаю.

После этого случая появилась вторая домработница, которая в отсутствие Софьи Станиславовны — «дочери врага народа» — обычно отвечала по телефону:

— Барыня в Петербурге.

Николаю Ивановичу она, как правило, говорила:

— Вам это нравится? Но пока не снабздили. Как снабздять, так живо два.

Наконец, хозяйство взялась вести всем знакомая Соня. Когда она приступила к ведению своих домашних дел, то, придя в восторг от такого удивительного места, куда попала на работу, она пошла к рынку, купила там массу бумажных цветов, украсила этим богатством весь дом: и потолок, и портреты, и, дождавшись прихода хозяев, восхищенно глядя на бумажную красоту, заглядывая в глаза совершенно потерявшим дар речи хозяевам, заговорила:

— Ну як на нэбе, правда же? Як на нэбе.

Соня, стараясь угодить хозяевам, бесконечно нежно любила кота Софьи Станиславовны:

— Воне у нас гуляш не едять, воне только азу жруть.

Сонька почти до ухода Софьи Станиславовны была у нее помощницей в доме.

* * *

Дружили во МХАТе они втроем — три польские красавицы: Нина Ольшевская (мама Алексея Баталова и двух замечательных Ардовых — Михаила и Бориса), Вероника Полонская (последняя любовь Маяковского) и Софья Пилявская.

Когда пришел срок, да в общем-то еще не совсем достаточный срок рождения Бори Ардова, Софья Станиславовна отвела подругу Ольшевскую в роддом Грауэрмана. Борька родился семимесячным, с мягкими пальчиками, с едва пробивающимися волосиками.

Однажды домработница, которая, конечно, его очень нежно любила, с невероятным криком ворвалась в комнату к сидящим гостям и объявила: «Борька-то людеет!» А у младенца, оказывается, появились твердые ноготки на руках и выросли волосики на совсем чистой до этого времени головке.

Когда Боречка подрос, то папа Ардов, взяв его с собой, пошел зарабатывать деньги. Они приблизились к зеленому огороженному концертному залу и застыли от того, что оттуда раздавался совершенно сумасшедший хохот.

— Пойди, посмотри, что там происходит, — сказал папа юному Бореньке.

Боренька пошел заглянуть, что же происходит в Зеленом театре и почему такой хохот стоит.

— Папа, там енот-полоскун стирает белье на сцене.

Папа сказал:

— Этого не переиграешь.

Нина Ольшевская и Вероника Полонская

И они с Боренькой тихонько покинули Зеленый театр.

Софья Станиславовна была очень дружна и с Ольгой Леонардовной Книппер-Чеховой, у которой мы были как-то в гостях. Ольга Леонардовна сохранила рубашку Чехова, в которой он умер в Баденвайлере. Она как-то сказала Софье Станиславовне Пилявской:

— Душка, встань, пожалуйста, на стул и сними с полки коробку.

— А что там?

— Там рубашка Антона Павловича, в которой он скончался, надо ее постирать.

На квартире у Книппер-Чеховой в конце 1954 года внезапно, за двадцать минут до Нового года Зосенькин муж Николай Иванович, как будто споткнувшись, вдруг упал, и его не стало. С тех пор до конца жизни Софья Станиславовна никогда ни с кем не встречала Новый год. И эти трудные для памяти дни всегда проводила в одиночестве.

— Софья Станиславовна, не придете ли вы справлять Новый год к нам домой? — пригласила ее как-то Наина Иосифовна.

— Нет, нет, Новый год я не встречаю.

— Хорошо, тогда мы ждем вас на Старый Новый год.

— Простите, но Старый Новый год я провожу в доме у Диодоровых…

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова

Наина Ельцина очень дружила с Пилявской. Она обожала ее как актрису и однажды, увидев в Музее изящных искусств, попросила Ирину Антонову познакомить их. С тех пор они дружили.

Если у нас раздавался телефонный звонок: «Не может ли Боречка пойти в магазин и купить швейцарский сыр и кекс?» — это значило, что к ней в дом собиралась жена президента — Наина Иосифовна Ельцина.

Однажды Софья Станиславовна позвонила мне после кремлевского визита и сказала:

— Осрамилась твоя учительница, в одном из кремлевских залов уронила юбку и при всем честном народе обратилась к помощи. Правда, белье оказалось очень приличным.

Эта фотография из правительственного альбома, где Софья Станиславовна была без юбки, прилагается ко всеобщему обозрению, потому что на предложение Наины Иосифовны изъять эту фотографию из альбома Софья Станиславовна сказала:

— Ну что вы. Самым большим любопытством окружающих будет пользоваться именно эта фотография.

Наина Иосифовна бывала у Пилявской и все время ухаживала за ней в больнице, все было так деликатно. А сейчас она всегда приезжает ко мне на печальные годовщины. Увы, теперь так…

Конфуз в Кремле

Мы очень дружили с Софьей Станиславовной, до ее последнего дня. Она бывала у нас дома довольно часто.

Перед своим уходом Софья Станиславовна вручила нам с Борей две совершенно одинаковые фотографии с разными надписями на каждой. Мне она написала: «Кариша, “дочка” моя милая, будь всегда такой, какая ты есть. Берегите друг друга. Твоя Софья Зося. 2.07.96 г.». А Боре: «Я хотела бы иметь такого сына».

Из книги:

В книге замечательной актрисы, известной поэтессы Карины Филипповой собраны воспоминания о друзьях и учителях, которые стали знаковыми фигурами нашей эпохи, а также ее рассказы, своеобразные миниспектакли, в которые вложено так мно­го сердца, души и любви к русскому человеку и родному языку, что они и на бумаге сохранили энергетику, родившую их на свет.

Из книги Карины Филипповой «По тропкам и по кочкам шла маленькая точка»

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ